— Не знаю, что на меня нашло, — сказала она и снова покраснела.

— Ты уж очень нервничаешь. — Маттиас положил на нее руку поверх одеяла.

— Вообще-то я не такая. Я мать двоих детей, а ты иностранец.

— Ну, поскольку у тебя есть дети, процесс тебе не в новинку… — Он улыбнулся. — По-моему, он везде довольно одинаков.

Щеки Торы почти горели. Ужас удвоился, когда неожиданно в ее сознании возникла Амелия Гунтлиб.

— Ты расскажешь об этом Гунтлибам?

Маттиас запрокинул голову и захохотал. Отсмеявшись, он посмотрел на нее и спокойно произнес:

— А как же иначе? Это условие моего контракта — в конце каждого месяца я должен представлять отчет о любовных связях.

Увидев, что Тора не понимает, шутка ли это, он смягчился.

— Ну конечно, нет. Как ты могла такое подумать?

— Не знаю… Просто не хочу, чтобы люди считали, будто я сплю с коллегами. Такого раньше не случалось.

При этом стоило учесть, что ее коллеги — это стареющий Брайи, Белла из преисподней и почти немой тихоня Тор.

— А я и не считаю. Я считаю, что ты просто захотела со мной переспать и не смогла противиться неодолимому влечению ко мне, — сказал Маттиас, игриво глядя на нее.

Тора в изнеможении закатила глаза. У нее не было сил отвечать, тем более что он до некоторой степени прав. Если память ее не подводила, она вчера начала первая.

— Головная боль меня добьет… Я не могу нормально думать.

Маттиас сел на постели.

— Сейчас дам «Алкозельцер». Выпьешь таблеточку, и сразу станет лучше.

Он вскочил на ноги и нагишом пошел в ванную. «Почему мужчины стесняются гораздо меньше, чем женщины?» Тора ухватилась за эту мысль, чтобы не пускать другую — о том, какой он ладный и сильный. Что сделано, то сделано, и, может быть, все не так ужасно и не так глупо. Услышав шум текущей из крана воды, она закрыла глаза — и открыла, только когда Маттиас вернулся под одеяло.

Он протянул ей шипящий стакан. Тора приготовилась, села и выпила залпом. Потом упала на подушку и стала ждать, когда отступит тошнота. Через несколько минут она почувствовала легкое щекотание на плече и открыла глаза.

— Послушай… — Маттиас лежал близко и смотрел ей в лицо. — Есть предложение…

— Что-что?.. — Тора почти совладала с голосом и чувствовала себя немного лучше.

— Может, пересмотрим твое мнение, что все было ошибкой? — Он улыбался. — Я даже надену свои чудесные ботинки, если захочешь.

Тора снова проснулась, на этот раз от звука льющейся в душе воды. Она выскочила из постели, подняла с пола и накинула на себя блузку, надела брюки. Никак не находился один носок, но все остальное она собрала и крикнула в сторону ванной, что увидятся на завтраке. Дверь своей комнаты она закрыла с невероятным облегчением.

Долгий горячий душ привел в чувство и тело, и разум. Прежде чем уйти из номера, она позвонила подруге.

— Ты в курсе, который час? — сонно проворчала Лаувейя.

На часах уже почти десять. Тора громко пропела в трубку:

— Боженьки мои, ты себе не представляешь!..

— Ну, раз ты кричишь «боженьки», а звонишь так безбожно рано, то новости и впрямь экстренные… — В трубке послышался зевок.

— Я кое с кем переспала!

Реакция последовала незамедлительно. Лаувейя наверняка села и вытянулась в струнку, потому что не успели слова Торы слететь с ее уст, как послышался скрип кровати.

— Су-у-пер! С кем?.. Кто?.. Давай рассказывай!

— Маттиас, тот немец.