– Звучит замысловато, – говорит человек-жук.

– И вот мне стало интересно – а в реальной жизни мать может сделать что-нибудь, чтобы дочь стала лучше и не вела себя так агрессивно? Да и потом, это у нее наследственное? То есть она такая злая потому, что у нее такая мать? Или же это идет изнутри?

– Врожденное или приобретенное? Хороший вопрос. Я бы не прочь узнать об этой ситуации немного больше, – говорит человек-жук и теперь пристально смотрит на меня круглыми глазками сверчка.

Мне даже видится, как у него над головой шевелятся усики.

– А больше я ничего не знаю, шоу-то ведь только началось.

– Ясно, – говорит он. – Как вы считаете, может, нам сейчас полезно поговорить о вашей дочери?

– Нет!

Он смотрит на меня. Его круглые глаза теперь становятся плоскими, как две фальшивые монетки.

– В каждом из нас сидит монстр, – говорит он, – и если вы, Тед, выпустите своего наружу, он, возможно, вас не сожрет.

Он вдруг предстает передо мной совсем в другом обличье. Не маленького, безобидного жучка, а ядовитого жучары. Мне не хватает воздуха. Как он узнал? Я ведь соблюдал такую осторожность.

– Я не так глуп, как вы думаете, – тихо произносит он, – и давно понял, что свою дочь вы обезличиваете.

– Как это?

– Думать о ней как о личности выше ваших сил, поэтому с ее чувствами вы справляетесь, приписывая их кошке.

– Если не можете мне помочь, так и скажите!

Я вдруг понимаю, что ору. Делаю глубокий вдох. Человек-жук не сводит с меня глаз, склонив набок голову.

– Простите, – говорю я, – с моей стороны это было очень грубо. Я не в духе. То идиотское шоу по телевизору меня очень расстроило.

– Здесь вы можете без всякой опаски давать волю своему гневу, – говорит он. – Давайте продолжим.

Он опять выглядит маленьким и безобидным, как всегда. Все остальное я, должно быть, напридумывал. Это просто человек-жук, не более того.

В продолжение темы он говорит что-то о травме и памяти, все как обычно, но я его уже не слушаю. Который раз пытаюсь втолковать ему, что никакой травмы у меня нет, а ему хоть бы что. Я уже научился отключаться от него в такие моменты, как сегодня.

Мне совсем не хотелось бы демонстрировать ему свой нрав. Я смутился и нужных ответов так и не получил. Лорен слишком меня вымотала. Тяжело жить с человеком, пытающимся тебя убить.

На телефонных столбах полощутся объявления – истрепанные и задубевшие от ветра, солнца и дождя. У Леди Чихуахуа на них лицо призрака. Я прохожу мимо ее дома, даже не глядя в ту сторону. Боюсь, что он в ответ тоже бросит на меня взгляд. И с силой прижимаю к себе пакет из коричневой бумаги, который мне дал человек-жук.

Оливия

За окнами темным-темно, ни луны, ни звезд. Теда все нет. Сколько же он уже шляется? Два дня? Три? Думаю, что это довольно безответственно.

В моей миске на кухне лениво возятся склизкие создания. Да, это я есть не могу. Слизываю несколько капель воды с протекающего крана. Что-то стремительно улепетывает, прячась за стенами. Как же мне хочется есть.