|
Я понимаю, ты не хочешь больше жить со мной. Но я все равно желаю тебе счастья. От меня ты сумеешь получить гораздо больше, чем может присудить любой судья. Но пойми, я старею и не хочу жить один, без семьи. Это был тот редкий случай в жизни Налин, когда она не смогла удержаться от колкости. - У тебя есть Клерикуцио. - Вот именно, - поддакнул Пиппи, - и не советую тебе об этом забывать. Но главное не в этом. Просто я не хочу остаться одиноким на старости лет. - Одиночество - удел миллионов мужчин, - парировала Налин. - И женщин тоже. - Потому что они беспомощны. Их судьбу решают за них другие. И прекращают их существование по своему усмотрению. А я такого не позволю никому. - Потому что ты сам прекращаешь их существование? - презрительно бросила Налин. - Вот именно, - усмехнулся Пиппи. - По этой самой причине. - Ты сможешь навещать детей в любое время, когда тебе вздумается, - не сдавалась Налин, - но жить они должны со мной. Он повернулся к ней спиной и бросил через плечо: - Поступай как знаешь. - Подожди, - окликнула его жена. Пиппи обернулся, и выражение его лица было столь бездушным, что она пробормотала: - Если кто-нибудь из детей согласится остаться с тобой, я не стану возражать. Пиппи внезапно забурлил энергией, словно все проблемы в одночасье разрешились. - Вот и великолепно! Тот ребенок, который будет жить с тобой, сможет навешать меня в Вегасе, а мой будет приезжать к вам в Сакраменто. Прекрасно! Давай сегодня же вечером решим, кто кого забирает. Налин решила сделать последнюю попытку. - Тебе всего сорок лет, ты еще не стар и мог бы создать новую семью. - Никогда, - покачал головой Пиппи. - Ты единственная женщина, которая сумела меня околдовать. Я и на тебе-то женился поздно, а теперь и подавно уверен, что больше не женюсь. Тебе повезло - у меня хватает ума, чтобы понять, что я не в состоянии удержать тебя и что мы не сумеем начать все сначала. - Это верно, ты не смог бы вновь влюбить меня в себя. - Зато я смог бы убить тебя, - усмехнулся Пиппи, словно пошутил. Заглянув ему в глаза, Налин поверила, что он говорит правду. Именно в этом заключался секрет его влияния на людей: когда он угрожает, ему глядят в глаза и понимают, что он не шутит. Набравшись мужества, Налин сказала: - Запомни, если они оба захотят быть со мной, ты должен оставить их в покое. - Они любят отца, - ответил Пиппи. - Кто-нибудь из них обязательно останется здесь со своим стариком. *** В тот вечер, после ужина, в доме, выстуженном кондиционерами, посреди знойной пустыни, ситуацию растолковали одиннадцатилетнему Кроссу и десятилетней Клавдии. Казалось, никто из них не удивился. Кросс, красотой не уступающий матери, давно ощущал внутреннюю напряженность, которая грызла отца, и снедавшую его тревогу. Не проявляя ни малейших признаков страха, он заговорил первым: - Я остаюсь с мамой. Клавдия была напугана необходимостью делать выбор. Пытаясь по-детски наивно схитрить, она произнесла: - А я остаюсь с Кроссом. Пиппи удивился. |
