А этот вежливый древний юноша очень честолюбив.

— Принимаю твои извинения, Мастер, — ответил я. — Пусть случившееся останется между нами.

Брюс облизнул губы. Его лицо розовело, приобретая прежнюю миловидность. Голос чуть окреп — он тоже понял, что не в моих интересах обнародовать случившееся.

— Но я бы попросил, — в последнем слове был и нажим, и ядовитая ненависть, — не повторять больше подобных атак, Светлый. Агрессия не была спровоцирована.

— Ты вызвал меня на поединок.

— Де?юре — нет, — быстро ответил Брюс. — Ритуал вызова не соблюден.

— Де?факто — да. Станем тревожить Инквизицию?

Он моргнул. И снова стал прежним гостеприимным хозяином.

— Хорошо, Светлый. Кто старое помянет…

Брюс поднялся — его чуть качнуло. Прошел к двери. За порогом повернулся и с видимым неудовольствием произнес:

— Мой дом — твой дом. Этот номер — твое жилье, я не войду без спроса.

А вот эта древняя легенда, как ни странно, правдива. Вампиры не могут войти в чужой дом без приглашения. Никто не знает, почему это так.

Дверь за Брюсом закрылась. Я отпустил подлокотники кресла — на белом атласе остались мокрые отпечатки ладоней. Темные отпечатки.

Плохо, когда ночь не спишь. Нервы начинают шалить.

Но зато я твердо знаю, что у Мастера вампиров Эдинбурга нет никакой информации об убийце.

Я распаковал чемодан. Повесил на плечики светлый льняной костюм, пару свежих рубашек. Посмотрел в окно. Покачал головой. Достал шорты и футболку с надписью «Ночной Дозор». Хулиганство, конечно, но мало ли странных надписей на футболках?

Потом мое внимание привлек витиеватый, каллиграфический текст в рамочке на стене. Я уже заметил одну такую рамочку внизу и одну на лестнице — по всей гостинице, что ли, развешены? Подошел поближе и с удивлением прочитал:

By oppression’s woes and pains,

By your sons in servile chains,

We will drain our dearest veins

But they shall be free!

— Ай да сукин сын! — сказал я. Почти с восхищением. И ведь даже люди, останавливающиеся в гостинице, ничего дурного бы не заподозрили!

Бесспорно, у Брюса было такое же чувство юмора, как и у вампира, высосавшего жертву в аттракционе «Замок вампиров». Прекрасный кандидат на роль убийцы.

Одна беда — под таким ударом, который он получил, врать Брюс попросту не мог.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Туристы — это самая ужасная порода людей. Иногда возникает смутное подозрение, что любой народ за пределы страны старается отправить самых неприятных своих представителей — самых шумных, самых невоспитанных, самых бестолковых. Но, наверное, все проще. Наверное, в голове у каждого человека срабатывает секретный переключатель «работа?отдых» и отключает процентов восемьдесят мозгов.

Впрочем, на отдыхе и оставшихся двадцати более чем достаточно.

Я шел в толпе, которая медленно продвигалась к замку на холме. Нет, я не собирался сейчас изучать суровое обиталище гордых шотландских королей. Хотелось почувствовать атмосферу города.

Атмосфера мне нравилась. Как и в любом туристическом месте, веселье было отчасти наигранным, горячечным, подстегнутым алкоголем. И все?таки люди вокруг радовались жизни, улыбались друг другу и на время отринули свои заботы.

Машины сюда заезжали редко, большей частью такси. В основном люди шли пешком — текущие к замку и обратно потоки смешивались, вращались тихими омутами вокруг выступающих посреди улицы артистов, тонкими ручейками втекали в пабы, просачивались в двери магазинов. Бесконечная человеческая река.

Прекрасное место для Светлого Иного.