Я человек. Я всего лишь человек, у меня смертное тело… женское тело. Обычное женское тело, такое же, как у дочерей Рода. И оно беззащитно.

    Тиан весь в крови. Я тоже. Плащ можно выкидывать, платье еще и разорвано. В левой руке он держит саблю, я вцепляюсь в правую.

    Что было бы со мной, если бы не Тиан? А он и сам напуган. Смеется, кричит…

    Я тоже кричу:

    -  Он Ринэ, вадэ'али Сид! [6]

    Нет. Не слышит. Фейри. Как она могла? Подвергнуть моего человека такому испытанию?! Великая Княгиня. Высшие не знают жалости и сожалений. Нет. Не видать ему мирной жизни. Воин. Великий Воин. Тот Кому Неведом Мир. Он не умрет своей смертью. Не построит дом, не воспитает внуков. Нет. У него не будет могилы, некому будет оплакать его. Нет… Он погибнет в битве, от меча или стрелы. Он падет в бою, и менестрели восславят его имя. Имя Тиана Берсерка - Последнего из Огненного Рода Берсерков. Но мне уже не услышать об этом. Я умру там, с ним… Исчезну… И пронесется над кровавой сечей вопль-крик-стон баньши, чей Род прервался. Плач умирающей баньши.

    Выбор сделан, его не изменишь. Мне не надо видеть паутину судеб, чтобы понять это.

    -  Будь ты проклята… - уже не кричу - шепчу. - Реи'Линэ, Огнь Осенних Костров…

    По виду торговца, у него сегодня был особенный день. Вот только не сказать, чтобы очень уж радостный.

    Когда в палатку вваливаются мужчина и женщина, оба в крови, будто в ней выкупались, у мужчины меч наголо, а женщина в порванной одежде…

    -  Стража! - придушенно пискнул купец, закатывая заплывшие жиром глазки.

    -  Тихо! - рявкнул на него Тиан. - Я сам стражник! При исполнении. Преступников задержал. - Он кивнул на меня: - Вот, потерпевшая.

    Купец оглядел меня с ног до головы. Я, кажется, начинаю понимать, что означает такое выражение лица…

    О, Ткачиха Судеб, неужели я так перед тобой провинилась?!

    Не хочу быть человеком! Не хочу быть женщиной! Вообще не хочу быть!

    Ну почему, почему людям надо на меня пялиться?! Я ведь даже не красива!

    Тиан заметил масляный взгляд торговца и поудобней перехватил окровавленную саблю. Купец опомнился и быстро закивал моему человеку.

    -  Госпожа изволит одеться?

    Тиан с сомнением оглядел меня. Он чего-то ждал, но я не понимала - чего.

    -  Одеться, - выговорил, наконец, стражник. - Теплое платье, новый плащ… Нара! Какая тебе еще одежда нужна?

    -  Мне? - изумилась я. - Ох, да. Одежда… нужна, наверное…

    Тиан тягостно вздохнул и смерил меня взглядом: «ну что же за наказание мне досталось».

    -  Горе ты мое. Вспомни! Ты, когда с мужем жила, что из одежды покупала?

    -  С каким мужем? - тупо спросила я.

    -  С твоим мужем! Нара! - сердито. Навис надо мной, нахмурился. Пора брать себя в руки. Ткачиха, наверное, уже молится на моего человека - даже она на меня столько не кричала, как он.

    -  Ах, с мужем… я не помню. Он всегда из города привозил мне одежку, сам покупал…

    -  Горе ты мое! Деточка, все позади! Больше тебя никто не тронет! Я с тобой! - Снова мягко. Словно с ребенком неразумным разговаривает, или буйной безумицей.

    -  Ага, конечно… - бурчу.

    Тиан беспомощно обернулся к торговцу.