И вот, когда Фарамир уже мысленно поздравлял себя – как удачно они выигрывают время для Цэрлэга, – тот внезапно возник рядом с ним, сжимая в руке ятаган, и произнес совершенно безжизненным голосом:

– Там новенький умбарский замок, принц, – мне его не открыть. Так что сдавайтесь, пока не поздно.

– Поздно, – отрезал Фарамир. – Можем мы как‑то спасти жизнь вам, Цэрлэг?

– Навряд ли, – качнул головою орокуэн. – Меня‑то уж точно в плен брать не станут.

– Йовин!..

– Мы предстанем перед Мандосом рука об руку, милый, – что может быть замечательнее!

– Ну, тогда хоть повеселимся напоследок. – С этими словами Фарамир бесшабашно двинулся на строй Белых, как раз туда, где стоял сэр Элвард. – А ну держитесь, лейтенант! Клянусь стрелами Оромэ, мы сейчас забрызгаем своей кровью весь камзол вашего хозяина – да так, что ему вовеки не отмыться!

А когда зал наполнился звоном и воинственными кликами (теперь рубка пошла так, что ясно было – вот‑вот появятся первые покойники), откуда‑то сзади, от северной лестницы, донесся голос – вроде бы и негромкий, но разом проникший в сознание всех сражающихся: "Остановитесь все! Фарамир, прошу вас, выслушайте меня!" Было в этом голосе нечто такое, что схватку и вправду как бы приморозило на несколько мгновений, и Гепард (в плаще с чужого плеча, опирающийся левой рукою на что‑то вроде костыля, а правой – на плечо сержанта Белых) достиг середины зала. Он остановился посреди всеобщего оцепенения, и тогда вновь прозвучал его повелительный голос: "Уходите, Фарамир! Быстрее!" Брошенный рукою капитана небольшой блестящий предмет несильно ударил в грудь Цэрлэга, и сержант с изумлением подобрал с пола хитрый двухбородочный ключ от умбарского замка...

Вот тут‑то оцепенение разом кончилось! Фарамир с Йовин, следуя команде орокуэна, мгновенно сместились назад, к двери, сам он опять шмыгнул в погреб, а сэр Элвард, до которого наконец‑то дошла суть происходящего, воскликнул: "Измена!! Они же сейчас уйдут по подземному ходу!" Пару секунд лейтенант обдумывал ситуацию, а затем принял окончательное решение и, указывая на принца мечом, прокричал сакраментальное:

"Убейте его!!" Тут уж все пошло серьезней некуда. Сразу стало ясно, что Йовин, во всяком случае, больше пары минут никак не продержится: девушка, надо заметить, фехтовала превосходно, как бы не лучше принца, просто трофейный дунаданский меч был ей не по руке – тяжел. Оба уже заработали по касательному ранению (он – в правый бок, она – в левое плечо), когда сзади раздалось:

"Путь свободен, принц! Отступайте по очереди – в проход между бочками. Вещмешок у меня!"

Несколькими секундами спустя принц, вслед за Йовин, оказался в погребе. Стоя на пороге, он нанес удачный встречный удар наседавшему на него дунадану, после чего сумел разорвать дистанцию и теперь быстро пятился в темноту, в узкую щель между поставленными друг на дружку – в три ряда – пустыми бочками. "Быстрее, быстрее!!" – раздался (как ему показалось – откуда‑то сверху) голос Цэрлэга. В проходе уже появились Белые – их силуэты четко выделялись на фоне освещенного дверного проема, как вдруг спереди раздался глухой деревянный грохот, похожий на обвал, и наступила полная тьма – от входа не пробивался уже ни единый лучик. Фарамир замер было в растерянности, но тут рядом с ним откуда‑то возник орокуэн, схватил за руку и потащил во тьму; плечи принца задевали за стенки прохода, сзади раздавались вопли и ругательства дунаданов, а спереди, из темноты, их тревожно окликала Йовин.