Взгляд иного казался таким же суровым как и у Однажды в начале его недолгой жизни.
Внезапная тоска пронзила ее сердце.
Губы иного двигались, и Вика догадалась, что пропустила то, что он говорил. Не желая раскрыть свой секрет, она просто промолчала. Люди часто повторяли то, что говорили, избавляя девушку от необходимости переспрашивать.
— На что ты так уставилась, женщина? — Наконец-то спросил новичок.
— Я смотрю на тебя. Разве не видно?
Иной схватился за решетку, костяшки его пальцев побелели. Слова НПРИ ЭЛИЗАБЕТ и ДЖЕЙКОБ были запечатлены на его руках.
Элизабет и Джейкоб — Вика поняла, что это имена, и задалась вопросом, что эти люди для него значат. Но НПРИ.
— Женщина!
Пульс пустился в дикий и не контролируемый танец.
— Вот, — сказала Вика и достала плитку шоколада, которыми были наполнены карманы джинсов, чтобы насладится позже. — Возьми. Это тебе.
Она бросила шоколад, но иной не шелохнулся. Даже не взглянул, куда упала сладость.
— Если ты не съешь его сейчас, то шоколад растает, и тебе придётся слизывать его языком. Это может быть неудобно, поверь мне. Но шоколад хорош в любом виде, так что тебе решать, как ты будешь ли…
Губы иного снова задвигались. Такие сочные, розовые губы.
— …я задал тебе вопрос, женщина.
Притворяясь беспечной, Вика откинула волосы за плечо.
— Спроси снова, — произнесла она. Ни один из пленников не догадывался о ее слабости, и Вика никогда не признается в ней. Столь же отчаянно, как они обвиняли ее в своем заключении, иные используют физический недостаток Вики против нее. — Я отвлеклась.
— Ладно. Ты хочешь умереть?
— Отлично, — ответила девушка самым равнодушным тоном, каким могла. — Ты уже восьмой с подобной угрозой за сегодня. Так что встань в очередь, парень.
— Значит, ты хочешь умереть, — сказал новичок, медленно кивая. — Иначе ты освободила бы меня.
— Давай я расскажу тебе, как сложится наш разговор дальше, да? Если я не освобожу тебя в этот момент, ты все равно сбежишь. Ты будешь тем, кто убьет меня. Ты сделаешь мне больно. И я пожалею о том дне, когда родилась. Конец. Так что… ты съешь это? — Нахмурившись, Вика покачала головой. — Я имею виду, ты съешь шоколад сейчас, да?
Не сводя с нее глаз, мужчина схватил шоколад, развернул фольгу и разбил его о прутья клетки… в крошку… мелкую крошку, часть которой угодила прямо в грязь.
Стон разочарования вырвался из Вики. Да, у нее еще много шоколадок в трейлере, которые давал ей отец, в знак якобы своей «любви». Но это не отменяло того, что иной только что уничтожил нечто заработанное ею, собственной кровью, потом и слезами.
— Дело твое. — Произнесла Вика, стараясь казаться беспечной.
— Ты понятия не имеешь, какому разрушению подвергаешь свой цирк, маленькая девочка.
Маленькая девочка. Джекис часто называл ее так. «Моя красивая маленькая девочка. Моя самая дорогая маленькая девочка.»
Вика гордо вздернула подбородок.
— Не смей называть меня так. И не я привезла тебя сюда.
Вздернутая бровь придала вызов выражению его лица.
— Это не имеет значения. Ты виновна в соучастии.
— Не виновна.
— Виновна.
— Нет! — разозлилась Вика, топнув ногой.
Веки иного опасно прищурились.
— Мы не дети. Отпусти меня.
— Нет. — Ответила Вика, даже не моргнув глазом.
— Очень хорошо. Как я уже сказал, ты умрешь вместе с остальными. |