– Да, Василий Иваныч, – перекатившись на спину, пробормотал Треска, размазывая по лицу вязкую массу натекшей жидкости, циркулирующей в гидравлической системе. – Зря ты Хоттабыча на хрен послал!

Проникшая между креплениями Чучундра забралась к грязно ругавшемуся по‑корейски Дану на подбородок и, воинственно пискнув, укусила вскрикнувшего громилу в нос.

– Чего, – уселся в сторонке по‑турецки Паштет, потирая голову под танковым шлемом. – Забодали?

– Ну что, а? Выкусил, вражина! – осклабился Треска и, спугнув Чучундру, сунул под нос поверженному Дану мясистую фигу. – А нна тебе, чувак! Нечего бычить на российский флот! Я тебя такими щами‑лещами сейчас накормлю, родная мать не узнает! Ха!

– Да оставьте вы его, – прохрипел державшийся за грудь Савельев. – Лежит ведь уже.

– Лера, ты как? – подскочил к вставшей с четверенек девушке Мигель. Та зашлась удушливым кашлем. – Сильно ударилась?

– Что… с остальными…

– Порядок.

– Почему вы не выходили на связь? – спросила Лера у Батона, когда карауливших их корейцев разоружили и поставили лицом к стенке.

– Хотели доложиться, как в Торсхавн приедем, – ответил Батон. – Но потом не заладилось чего‑то. Поначалу думали, что радиус слишком большой, до вас не дотягивает, а потом выяснилось, что радиостанция сломана.

– Я не проверил ее перед отплытием, – сказал Турнотур, обнимая подбежавшую к нему Милен. – Но очень скоро выяснилось, что это было дело рук Линя. Он предложил всем прокатиться сюда и осмотреть Хранилище для составления плана операции, но выяснилось, что мы шли в ловушку.

– Ты лучше скажи, какого рожна тут делает «Грозный»? – вклинился в разговор Тарас. – И почему над нашим гюйсом – флаг «Дракона»?

– Когда вы уплыли, на лодке случился бунт, – стала рассказывать Лера. – Судя по всему, у Линя оказался свой собственный передатчик, с помощью которого он связался с лодкой и предупредил Дана с остальными. Всех оставшихся согнали на «Грозного», а я убежала и пыталась выйти с вами на связь, чтобы предупредить…

– Линь специально воспользовался вашей отлучкой в Торсхавн, чтобы взять командование над лодкой и перебросить ее сюда, – сказал Треска.

– Так что же он все‑таки задумал? – спросил Савельев.

– Есть только один способ это выяснить, – ответил Батон, проверяя свое оружие и глядя на вход в Хранилище. – Идемте.

Оставив Милен, Олафа и Савельева караулить Дана и остальных корейцев, отряд направился внутрь Хранилища. Прямое расположение коридора, лишенного каких‑либо ответвлений до самого пандуса с административным комплексом, делало возможность застать врага врасплох нереальной. Их заметили еще на подходе. Принесенные контейнеры были разложены на полу, и корейцы бережно складывали в них емкости и колбы с драгоценными семенами и растительными культурами, которые уже выносили из вскрытых отсеков Хранилища.

– Ни с места! – издали скомандовал Тарас. – Всем оставаться на своих местах!

– И что вы собираетесь делать? – поинтересовался вышедший из комплекса Линь. – Тут все заминировано, детонатор у меня. Выстрелите – и мы все останемся погребенными в этой горе. Поэтому не мешайте и дайте нам закончить.

Он указал на контейнер, стоявший чуть в стороне.

– Это ваша доля, Семиброк, как и договаривались.

Понимая, что ничего не может сделать, Батон опустил оружие и

бессильно сжал хрустнувшие кулаки.