|
Джек вошел в рубку управления. — Ну как, выспался? — с улыбкой спросил капитан. Джек чуть не рассмеялся, увидев дрожащего Табса, но вовремя сдержал себя и вежливо ответил: — Да, спасибо. Мне сказали, что мы приближаемся к Мальтену. — Точно! — кивнул капитан. — Табс, выведи на экран все последние новости! — Хорошо, сэр. — толстые пальцы Табса быстро запрыгали по клавиатуре. Джек едва сумел сдержать гнев, увидев перед собой бесстыдную стряпню журналистов. Информация о гибели Кэрона была втиснута между сообщениями о выборах, премиях, угрозах профсоюзов и налоговых льготах. Для расследования катастрофы, которая произошла на планете, была образована комиссия. Шторм чертыхнулся и сжал кулаки. Марсиано цинично захохотал: — Вот так! Пройдут годы, прежде чем они что-нибудь раскопают. Табс, сними для Джека копию этого сообщения! Табсу было не по себе. Ему очень не нравилось, как капитан ведет себя по отношению к чужаку. Да и правда ведь, с какой стати он принимал его на борту «Монреаля» как короля? Вероятно, Шорт все-таки был прав, он говорил, что Марсиано знает что-то такое, о чем пока неизвестно им. Их прошедший через огонь, воду и медные трубы капитан превозносил этого парня как героя. У Табса было такое ощущение, что его предали. Да, конечно своей работой на Вашингтон-два Шторм хорошо зарекомендовал себя. Ну и что из этого? А сколько до этого было у них всяких «Вашингтонов»! Джек посмотрел на электронную карту и, указав пальцем на странный объект, двигающийся по самому краю экрана, спросил: — Что это такое? — Опознай, Табс! — небрежно приказал командир. — Это боевой корабль, капитан. — Наш? — Нет, сэр. Это корабль траков. Джек напрягся и застыл в какой-то неестественной позе. Марсиано взглянул на него и спокойно объяснил: — Может быть, ты и не знаешь, но им разрешено патрулировать Внешний коридор. Это один из пунктов договора. * * * Капитан был очень заинтересован. Он упорно пытался выспросить у Шторма хоть что-то. Делал он это исподтишка, стараясь не вызвать никаких подозрений, но пока у Джека хватало сообразительности: он либо отвечал уклончиво и невнятно, либо вообще молчал. Но при появлении траков он сдержаться не мог. — Старые предрассудки живут долго. — Шторм усмехнулся и взглянул на свое отражение в черном экране: широкие скулы, гладкая загорелая кожа, молодое, почти мальчишеское лицо. Да нет, вряд ли кто-нибудь, глядя на него, сможет подумать, что он сражался с траками. — Мой отец всю жизнь ненавидел этих жуков, — на всякий случай добавил он, чтобы отвести малейшие подозрения. — Многие из наших парней воевали. — тихо сказал Марсиано. — Они пытались удержать эти чудовища у Внешних границ. А теперь бюрократы решили, что все надо уладить мирно. Я никак не могу к этому привыкнуть. Так что, я думаю, парень, что твой отец был прав. — Oн посмотрел на Табса, кашлянул и добавил: —Хорошо, выключай. Я хочу выпить. Надеюсь, ты составишь мне компанию? Табс сжался и замер: это предложение в очередной раз было сделано не ему, а Шторму. *** День и ночь на корабле чередовались искусственно. Наверное, именно поэтому Шторм не мог определенно сказать, отдохнул он или нет. |
