Рик запомнил направление — немалая заслуга, если учесть, что все улицы были узкими, односторонними и как две капли воды напоминали друг друга. Он следовал на юг, переключая скорости только в случае крайней необходимости, и вскоре оказался на виале Беренини — главной улице города, где проезжали редкие машины и фургоны. Остановился на красный свет, перешел на первую передачу и молился про себя, чтобы за ним никто не встал. Дождался зеленого, дернулся рывком, но не заглушил двигатель. Вот и славно. Значит, выживем!

Рик переехал на другой берег реки Пармы по Итальянскому мосту, бросив быстрый взгляд на спокойную воду внизу. Он покидал центр, и машин стало еще меньше. Целью поездки была виале Виттория — широкий четырехполосный проспект, окружающий западную часть Пармы. Ровный и почти безлюдный в этот предрассветный час, он идеально подходил для практики в вождении машины.

Около часа, пока не посветлело небо, Рик ездил взад и вперед по абсолютно ровной мостовой. Педаль сцепления слегка заедало на половине хода, и это его немного отвлекало. Но через час упорного труда он обрел уверенность и слился с машиной в единое целое. Спать расхотелось — так его порадовало открытие нового таланта.

На широкой разделительной он учился парковаться, вписывая машину между желтыми линиями — вперед, назад, вперед, назад, пока ему это не осточертело. Теперь Рик не сомневался в своих силах и в этот момент заметил бар на пьяцца Санта-Кроче. А почему бы и нет? Он почувствовал себя почти итальянцем, и ему потребовалась доза кофеина. Рик в очередной раз припарковался, заглушил мотор и с удовольствие направился в сторону кафе. На улицах стало многолюдно, город проснулся к жизни.

В кафе тоже было много народа, стоял шум. Рик собрался было повернуться и уйти — укрыться в своем «фиате», где ему ничего не грозило. Но нет! Он подписал контракт на пять месяцев и не собирается проводить это время в осаде. Рик вошел в зал, подал знак бариста

[19]

и попросил:

— Эспрессо.

Бариста кивнул в угол, где за кассой восседала тучная женщина, явно не собираясь готовить для Рика кофе. Американец отступил, вновь испытав желание ретироваться. В зал стремительно вошел хорошо одетый мужчина, по виду бизнесмен, с двумя газетами и портфелем в руках и сразу направился к кассе.

— Бонжорно, — поздоровался он. Женщина ответила. Бизнесмен попросил кофе и протянул ей бумажку в пять евро.

Кассир приняла деньги, дала сдачу и чек. Бизнесмен понес чек к стойке и положил так, чтобы его видел один из кофеваров. Бариста взял чек, поздоровался и через несколько секунд на стойке появилась маленькая чашечка на блюдечке. Бизнесмен, к тому времени углубившийся в газету, положил в нее сахар, размешал и выпил одним глотком.

Вот, значит, как здесь принято.

Рик подошел к кассе, старательно произнес.

— Бонжорно. — И, прежде чем женщина успела ответить, положил перед ней пять евро. Она дала сдачу и протянула ему волшебный чек.

Попивая кофе у стойки, Рик уловил царящее в баре возбуждение. Многие заглянули сюда по дороге на работу и, судя по всему, прекрасно знали друг друга. Одни без умолку болтали, другие читали газеты. Кофевары трудились не покладая рук, но не позволяли себе ни одного лишнего движения.