Модифицированный человек по ту сторону барьера был крупнее тех двоих сзади и выше самого Седона, на протяжении многих тысяч лет считавшегося гигантом среди коренастых варваров этой планеты-тюрьмы.

— Как вас зовут?

Огромным усилием воли Седон усмирил накатившую волну ярости. Вопрос звучал в высшей степени оскорбительно, но он понимал, что это существо просто не отдает себе отчета, о чем имеет наглость спрашивать. Овладев собой, он назвал одну из вариаций своего Истинного Имени. Для варвара и такой ответ сойдет.

— Я Седон из клана Джи'Суэй. Вы можете называть меня Седоном.

Существо кивнуло.

— А вы можете называть меня комиссаром Венсом. Почему вы оказались в хронокапсуле?

Седону потребовалось несколько секунд, чтобы перевести вопрос.

— Меня преследовал... один человек... который хотел... — Седон беспомощно замолчал. В этом языке не было слов, подходящих для обозначения того неслыханного деяния, которое намеревался совершить Дван. — Он собирался... истребить меня, — нашел он наконец подходящий термин. — До того как я вошел в тулу адре — хронокапсулу, он выстрелил в меня из китжана. — Он снова замолчал. — Я не знаю вашего слова для обозначения китжана. Это такое оружие, наподобие того, что у тех двоих позади меня. Если после поражения его импульсом не принять срочных мер, это грозит смертельным исходом для... для таких, как я.

Машина по имени «комиссар Венс» улыбнулась. Само его присутствие несло запрет, устрашение на подсознательном уровне. Седон с интересом наблюдал, как природная часть мозга отреагировала коротким импульсом страха. Это было разумно; он понимал, что в своем теперешнем состоянии не сможет противостоять скорости и мощи механических людей.

— Мы приняли срочные меры, — сказал Венс, — однако процесс выздоровления несколько затянулся.

— Как долго я находился внутри?

— Вы знаете, что год — это один оборот нашей планеты вокруг Солнца?

— Четыре смены сезонов?

— Да.

— Я знаю, что такое год. Венс удовлетворенно кивнул:

— Ваш шар замедления работал с коэффициентом уплотнения шесть с половиной миллиардов к одному. Как долго вы намеревались оставаться там?

— Возможно, на секунду внутреннего времени. Чуть больше двух сотен лет. — Седон пожал плечами. — Тогда моему преследователю надоело бы ждать, и он бы ушел. Может, мне пришлось бы ждать еще секунду или три. Времени было достаточно... — Седон сделал паузу, потом повторил вопрос спокойно, без запинок, без эмоций, которые эти варвары смогли бы распознать: — Как долго я находился внутри?

Мохаммед Венс коротко взглянул на Седона и сухо ответил:

— Вы находились в шаре тридцать семь тысяч лет.

Седон считал себя готовым к любому ответу, поскольку уже видел космический корабль. Три тысячи лет, четыре, пять — этого явно недостаточно, чтобы потомки дикарей-кочевников, какими были аборигены, когда он вошел в шар, построили такую цивилизацию.

Но тридцать семь тысяч лет!

И когда настал момент истины, оказалось, что он не был к этому готов.

Грохочущая темнота обрушилась на него, увлекая за собой в пустоту.

Он не знал, как долго оставался без сознания.

Седон снова очнулся, ощутив резкий, едкий запах. Скорее всего, прошло лишь несколько минут. А может, и часов — его ощущение времени еще не восстановилось. Он находился в той же комнате, в обществе тех же троих механических людей. Ему предложили выпить какой-то жидкости, и он принял ее, не спрашивая о составе, — если бы они хотели усыпить его или отравить, то сделали бы это раньше.