— Давай забудем об уик-эндах в Уилмингтоне. Этого не нужно было делать.

— Не нужно было делать?..

— Я тебе сказала: не ори.

Он стал нервничать.

Его руки задрожали, и он почувствовал, что теряет самообладание. Такое же ощущение, как тогда, когда Старик отчитывал его на мостике.

Он выплюнул окурок и быстро наступил на него.

— Ты слушаешь? — спросила она.

— Да, продолжай.

— Я хочу тебе сказать, что мне надоело прятаться, делать все тайком. Ты так же хорошо знаешь правила, как и я.

— Правила! Какое отношение они имеют к двум людям, которые…

— Имеют. Очень даже имеют, потому что медицина — мое призвание, и я не хочу, чтобы меня выгнали со службы из-за того, что я связалась с рядовым. — Она со злостью выплюнула эти слова, и они повисли в тишине рубки, роняя капли яда.

— Вот, значит, как.

— Да, так.

— Послушай, Клер…

— Между нами все кончено. Пожалуйста, не пытайся…

— Клер, у меня скоро снова будет увольнительная. Мы могли бы снова поехать в Уилмингтон. Туда же, Клер… Клер, там никто даже не подозревал, что мы в армии. Мы могли бы снова надеть штатское и…

— Нет.

— Клер, ты не можешь вот так выкинуть это за борт.

— Почему, черт возьми, не могу? Вы все одинаковые. Назначаете девушке свидание пару раз и сразу же думаете, что она ваша.

— Пару раз? — Он подался к ней. — Клер…

— Отстань от меня. Неужели ты не можешь понять, что это ни к чему? Неужели ты не видишь этого?

Он со злостью схватил ее за плечи и дернул к себе.

— Нет! — сказал он сквозь сжатые зубы. — Нет, я не понимаю. Я совсем этого не понимаю. Клер, крошка…

— Ради бога! — Она вырвалась и потянулась к дверной ручке.

Он сжал ее запястье.

— Пусти меня!

— Нет.

— Послушай, ты что, хочешь, чтобы я начала кричать? Ты знаешь, что будет, если я позову на помощь и заявлю, что ты хотел меня изнасиловать?

Он со злостью размахнулся, уже не соображая, что делает. Его ладонь припечаталась к ее лицу, и его словно ошпарило.

Она отпрянула и медленно поднесла руку к щеке.

— Ты грязный, мерзкий ублюдок! Я, должно быть, выжила из ума…

— Я… Прости, Клер. Я…

— Убирайся с дороги! Открой дверь, или ты будешь камни дробить в Портсмуте.

— Клер, ты просто не в духе. Ты…

— Ты хочешь, чтобы я закричала?!

— Клер…

— Ну, хорошо. Я тебя предупредила…

Она открыла рот, чтобы закричать, и его охватила паника. Он выбросил вперед руку и зажал ей рот, чувствуя, как ладонь размазывает губную помаду. Она стала вырываться, пытаясь укусить его руку. Высвободившись на секунду, снова открыла рот, но закричать не успела: он схватил ее за горло. Минуту они боролись в тесной рубке, натыкаясь на приборы, потом, запнувшись, ударившись о стол, повалились на пол. Что-то с грохотом упало. И он подумал: что будет, если я отпущу ее сейчас? От этой мысли ему стало так страшно, что пальцы, словно сами собой, с удвоенной силой сдавили ей горло. Время будто остановилось… Она содрогнулась, он почувствовал эту дрожь, разжал пальцы. И в тусклом свете приборной доски увидел, что все кончено. Ее зажженная сигарета откатилась к столу, он быстро наступил на нее, раздавив каблуком.