Каждый ее шаг был ему известен заранее. Когда Бланш оказалась в трущобах девятнадцатого уровня, все каналы кричали о внезапной смерти Руфуса Гора. Но ее наручные часы все еще говорили его голосом. Дедушка записал это до своей смерти и запрограммировал на активацию, в случае если его жизненные показатели отключатся. Он знал о мате задолго до того, как его поставили. Остальное Бланш сделала сама. Нашла бродяжку, встала на ее место, обменяла их исходные коды. Но почему возникла синяя вспышка? Что произошло в тот день?

Почему-то эти вопросы не казались ей важными, пока она пряталась на Вавилоне. Но там и не было времени на воспоминания. Общий Тракт ширился и уходил в темноту, обещая долгую поездку…

* * *

Слушай, внимательно. Не отводи глаз.

Ты моя слуга теперь, а я твой господин. Ты мне очень нужна, Бланш. С тобой я историю сотворю. Твое имя как твоя суть – белый лист, но писать по нему суждено мне.

Ашанти сильна и умеет то, чего не могу я. Что-то она сделала с уродами, что те слушаются ее. Мы живем под угрозой их нападения весь последний год. Они уже вытеснили нас из южных бункеров, находящихся вдали от Общего Тракта. Следующий ее шаг будет сюда, на запад. И если она соберет из своих падальщиков армию да направит на меня… Мне придется тратить силы на битву, которая мне не интересна.

Сделай так, чтобы она примкнула ко мне. Мне нужны ее уроды. Ты для нее можешь быть так же ценна, как и для меня, поэтому тебя она не тронет. Разыграем-ка этот козырь сразу в двух играх. Ну, поняла меня?

* * *

Ласковый голос дедушки перемежался в голове с отголосками слов этого людоеда. Синиша еще о многом с ней говорил. В Бланш он почти сразу распознал разум и внимание, отличное от того подобострастия, что его окружало. Но ее отношение к нему уже сформировалось окончательно, и стало ясно, что он ей не помощник и уж тем более не друг. Более того, Синиша втянул ее в куда более опасный переплет, и выбраться живой уже означало бы фантастическую удачу.

Что до Лаки, тот отвесил шутовской поклон и был таков. Хотелось надеяться, что он донес вести на башню. Бланш понимала, что не может встать на сторону Синиши, а Вавилон все-таки ее дом, как бы она ни хотела из него сбежать. Она ощущала, что что-то должна, и сложно было объяснить природу этого чувства. Нечто интуитивное стягивалось внутри в тугой узел и гнало ее обратно. Противиться этому давалось тяжело.

«Надо уберечь Вавилон. Ты на это уже запрограммирована. Ты должна сохранить башню. Не людей… Башню». Эта мысль казалась даже не ее временами… Как будто ей приказывали. Чувство долга, оказывается, кошмарная вещь.

Теперь она по-настоящему одна и идет в отголосках слов призраков черт знает куда. Перед ней все еще расстилался пустынный Общий Тракт. Редкие фигуры одиноких бродяг шарахались при виде ее «ходуна». Привыкли, что те их обычно расстреливали… Управлять такой махиной оказалось несложно. Он почти имитировал ее собственные движения. Педали, на которые давили ее ступни, приводили в движение ноги машины, и «ходун», комично приседая, несся вперед, развив неплохую скорость. Периодически требовалось корректировать его движение согласно заданному маршруту.

То ли атмосфера внизу, то ли общая усталость сделали ее чрезвычайно слабой. Казалось, чем дальше она отходит от башни, тем меньше от нее остается. Та тянула назад, словно вырывая жилы. Накатывали моменты, когда перед глазами начинали плыть пятна. «Ходун» перескочил через какой-то ров и здорово ее тряхнул. За мутным стеклом по-прежнему виднелся пустой туннель. Прямо сейчас захотелось иметь рядом напоминание о чем-то важном из ее жизни. Что-то о том, кто она и ради чего все это делает.