– Видите ли, – начал я.

– Давай на «ты», – предложил Марк. – Зачем так официально? Не стесняйся, Костя. Ненамного я тебя старше, в конце концов...

– Хорошо. – Я попытался обаятельно улыбнуться. – Видишь ли, Марк, Анна просила, чтобы мы дождались ее... Но я скажу сразу, потому что времени немного. Здесь, в этой богадельне, лежит Сидоров...

– Да ну? – Марк стиснул сигару в кулаке. – Серьезно?

– Я нашел его раненым в ночь после ограбления «Европы‑Инвест» и привез сюда.

– Так он жив?

– Жив, но получил три пули, и состояние еще не слишком хорошее...

– Надо увезти его в более надежное место! – решительно заявил Марк и бросил смятую сигару в урну. – Здесь оставлять нельзя...

– Вот за этим мы тебя и позвали, – сказал я. – Вдвоем мы не справимся, да и место хорошее надо подыскать. За мной то и дело менты на хвосте повисают...

– Я в курсе, – задумчиво произнес Марк. – Дай сообразить... так‑так. Ну хорошо. Я на машине. Сейчас будем перевозить. Где, черт побери, эта баба?

– С каких это пор ты называешь меня бабой? – вкрадчиво поинтересовалась Анна. Ее шагов я не услышал, зато услышал шаги Матвея Александровича, который стоял сейчас рядом с Анной и как‑то растерянно таращился на Марка и на меня. Очевидно, доктор не одобрял такого наплыва посетителей, да еще в верхней одежде. Но, в конце концов, ему было заплачено достаточно, чтобы терпеть такие мелкие неудобства.

– Извини. – Марк галантно прижал руку к груди. – Это все потому, что я нервничаю. Костя объяснил мне суть дела, и я предлагаю немедленно увезти больного. И времени ждать тебя...

– Не надо меня ждать, я здесь, – сказала Анна и мило улыбнулась Матвею Александровичу. – Можно приступать.

– О чем я и говорю. – Марк резко встал с дивана, одернул пальто и стряхнул с пальцев крошки табака. – Мы забираем вашего пациента, доктор...

Матвей Александрович раскрыл рот, но ничего не произнес, очевидно, не решившись возражать столь солидному мужчине, каким выглядел Марк.

– Вот его палата, – показал я. Доктор снова раскрыл рот и снова промолчал. – Посмотрите, как его отключить от этих приборов, а я открою двери из коридора наружу...

– Я посмотрю, – сказал Марк и быстро вошел в палату. Тщательно прикрыв за собой дверь. Никто из нас троих – меня, Анны и Матвея Александровича – не сдвинулся с места. Лишь черная, как смоль, борода доктора чуть подрагивала. Я заметил это только сейчас.

– Ну что ты дрожишь, как будто сейчас сорок градусов мороза, – ласково произнесла Анна. Она отступила на шаг от доктора, но продолжала держать его на прицеле своего пистолета. – Знаешь, что он сделал? – посмотрела она на меня. – Он названивал своему дружку Гиви Хромому, извещал о том, что ценный пациент находится в больнице...

– Откуда он узнал? – удивился я.

– В палате был скрытый микрофон, – сказала Анна и сильным толчком отправила доктора вперед, так, что Матвей Александрович налетел своим многокилограммовым телом на выходившего из палаты Марка.

– Костя! – сказала Анна тоном, не оставлявшим сомнений насчет того, что я должен сделать. И я выхватил свой «люгер». И нацелил его на Марка. Или на доктора, потому что оба мужчины находились на одной линии.