В Спрингфилде располагалась клиника, специализирующаяся на изучении болезни Альцгеймера. Принявший меня доктор Фуллер оказался длинноногой блондинкой лет тридцати двух с роскошными ресницами. Сначала я пожалел доктора Фуллер, бесполезно гибнущую в обществе старцев, но, немного поразмыслив, решил, что когда мне стукнет восемьдесят, то скорее всего я буду думать совсем по-иному. Она говорила, точнее, мурлыкала с нежным южным акцентом, и я с трудом сосредоточился на сути слов.

Я узнал, что один из ее пациентов, участвующих в клинических испытаниях, получил небольшой инсульт примерно через девять месяцев после начала приема препарата. Еще один скончался от бронхиальной пневмонии, что, по словам доктора Фуллер, со старыми людьми иногда случается.

Итак, один инсульт на двадцать три пациента. Это ничего не доказывало.

Затем я отправился в Хартфорд на встречу с доктором Питом Корнинком. Доктор оказался жизнерадостным человеком с большой бородой и вьющейся над ушами шевелюрой цвета стали.

Один из его шестнадцати пациентов жаловался на боли в печени, а другой скончался от инфаркта миокарда.

— А как насчет инсультов? — поинтересовался я, не сомневаясь, что если таковые случались, то он мне о них обязательно скажет.

— Ни одного. По крайней мере среди страдающих болезнью Альцгеймера.

— О'кей, — сказал я и, немного подумав, спросил: — Почему вы выделили именно их?

— Потому что мы имеем пациентов, страдающих от парциальной деменции, или слабоумия. Их болезнь вызывается так называемыми микроинсультами. Суть ее, грубо говоря, состоит в том, что в небольших сосудах головного мозга возникают тромбы или спазмы, и прилегающие к сосудам ткани лишаются притока крови. За несколько лет ткань мозга в зоне повреждения гибнет и размягчается. Все внешние проявления этого недуга весьма сходны с симптомами болезни Альцгеймера. Симптомы настолько схожи, что их часто путают.

— И микроинсульты случаются у этих больных постоянно?

— Да, — ответил бородатый доктор. — А иногда у них случаются и обширные инсульты.

— Насколько я понимаю, вы исключаете подобных пациентов из вашей программы исследований?

— Исключаем. В тех случаях, когда это возможно. Однако часть таких пациентов, безусловно, проникает в сферу наших исследований. Окончательно болезнь Альцгеймера можно диагностировать лишь при вскрытии.

— Не приходилось ли вам менять диагнозы пациентам из числа тех, которые принимают участие в клинических испытаниях?

— Приходилось. Троим.

— Сообщили ли вы об этом фирме «Био один»?

— Естественно.

— Может ли сходство симптомов каким-либо образом повлиять на результаты испытаний?

— Если судить только по моим результатам, то нет, — немного подумав, ответил доктор Корнинк. — Лишь «Био один» располагает достаточным объемом информации по этому вопросу.

Я покинул Хартфорт и двинулся на восток, задержавшись в пути, чтобы выпить кофе и проглотить гамбургер. День уже казался мне бесконечно длинным, за рулем я провел очень много времени, но тем не менее решил посетить и четвертую клинику из своего списка в городе Провиденсе, штат Род-Айленд.

По телефону мне сказали, что встреча с доктором Катарро состояться не может. После недолгих переговоров меня согласился принять его помощник, доктор Палмер. Наша встреча состоится в семь пятнадцать вечера в его кабинете.

Доктор Палмер был тощим темноволосым человеком, и на вид ему можно было дать сколько угодно лет — от двадцати пяти до сорока. Его моложавое лицо было изборождено морщинами, что свидетельствовало о сравнительно короткой, но полной тревог жизни, или, наоборот, о более продолжительном, но спокойном существовании. А голос у доктора был писклявым и скрипучим, как у тринадцатилетнего мальчишки.