— Да, — ответил я.

— Проклятие! — выкрикнул он и горестно вздохнул, заставив меня содрогнуться. — Думаю, мне не следовало настаивать на том, чтобы Зоя продолжала лечение… Как ты считаешь?

— Ты ничего не знал, Карл. Так же, как и я. Теперь мы все узнали, но понимание пришло слишком поздно.

— Да, ты, наверное, прав, — смертельно усталым тоном произнес Карл.

— Кончаем беседу, тебе надо выспаться. Передай мои лучшие пожелания Зое.

— Обязательно, — ответил он и повесил трубку.

Я лег на спину и уставил невидящий взгляд в потолок номера.

Еще один хороший человек умирал во имя грядущей славы «Био один».

Утром я купил «Уолл-стрит джорнал» и прочитал его во время того великого американского завтрака, который подают в заштатных мотелях. Следуя привычке, я пробежал котировки акций НАСДАК. Акции «Био один» взлетели сразу на девятнадцать долларов и шли уже по шестьдесят три!

Я пролистал газету в поисках объяснения этого феномена. Оказалось, что «Био один» заключила маркетинговое соглашение с «Вернер Уилсон» — одной из крупнейших фармацевтических компаний. «Вернер Уилсон» приняла на себя обязательство организовать в США продажу «Невроксила-5», а также «многообещающего нового препарата для лечения паркинсонизма, созданного в „Био один“. Речь, видимо, шла о „БП-56“. Договор был заключен на весьма благоприятных для „Био один“ условиях, хотя его реализация напрямую увязывалась с успешным завершением третьей фазы клинических испытаний в марте будущего года. Это означало, что „Невроксил-5“ будет навязываться врачам по всей Америке наиболее могущественной рыночной силой в отрасли. Аналитикам „Уоллстрит джорнал“, как и бирже, это очень понравилось, и цена акций „Био один“ мгновенно взлетела до небес. Если бы они знали то, что известно мне…

Я прикончил жалкий, слегка подгорелый хлебец и отправился к парковке, где меня поджидал служивший мне рабочим помещением белый «форд». Первым делом я позвонил в «Ревер» Дэниелу.

— Как дела, Саймон? Ты где?

— В пути, — ответил я и продолжил: — Слушай внимательно, Дэниел. Я побывал в нескольких клиниках, участвующих в третьей фазе. Оказалось, что Лайза права. С «Невроксилом-5» серьезные проблемы.

— О Боже! И в чем же они заключаются?

— Складывается впечатление, что принимающие его длительное время пациенты получают инсульт.

— О… — протянул Дэниел. — Это действительно скверно.

— Хуже не бывает.

— Ты видел утренние котировки акций «Био один»?

— Да. Шестьдесят три.

— Долго им на этом уровне не продержаться, если твои данные просочатся в прессу.

— Да они просто рухнут. Но прошу тебя — никому ни слова. Неопровержимых доказательств у меня пока нет. Мне необходимо получить результаты второй фазы испытаний и все сообщения об осложнениях в ходе проведения третьей фазы. Думаю, ты найдешь способ получить в «Био один» эти сведения. Ведь как-никак «Ревер» — крупнейший акционер фирмы.

— Но, Саймон, ты же знаешь Томаса Эневера…

— Это очень важно, Дэниел. Если другого способа нет, то укради!

На другом конце линии повисло молчание.

— Дэниел! Ты меня слышишь?!

— Прости, Саймон, но делать я ничего не стану. Слишком много дерьма. Тебя увольняют. Людей убивают. Не думаю, что кража документов в «Био один» будет с нашей стороны мудрым шагом.

— Перестань, Дэниел! Это жизненно необходимо!

— Прости, Саймон, но мне надо бежать.