Слуга испанца налетел прямо на Вальвера. Юноша молниеносно перехватил пистолет в левую руку, а правой сработал, как настоящей тяжелой гирей. Сокрушительный удар кулака пришелся гиганту между глаз, и бедолага упал рядом со своим напарником в тот самый миг, когда Ландри Кокнар собирался опустить ему на голову рукоять пистолета. Но, хоть этого противника уложил и не Ландри, он все равно опять заверещал, празднуя победу.

И тут невесть откуда появились Эскаргас и Гренгай, словно оба они наблюдали за борьбой из какого-то укрытия и ждали именно этой минуты. В руках у них были крепкие веревки. Раненые и пикнуть не успели, как уже были связаны по рукам и ногам, да так, что не могли и пальцем пошевелить. Впрочем, они об этом и не помышляли: оба были без сознания.

Д'Альбаран вскочил на ноги и принялся оглядываться в поисках своего заряженного пистолета, который давно покоился на дне Сены, куда его носком сапога сбросил Вальвер. Тогда испанец обнажил шпагу. И тут в двух шагах от себя он увидел дуло пистолета и услышал твердый голос графа де Вальвера:

— Не двигайтесь, господин граф, или мне придется угостить вас порцией свинца.

— Дьявол! — в приступе отчаяния взревел д'Альбаран.

Но он так и остался на месте. Вальвер только этого и хотел. Улыбнувшись, юноша сказал:

— Прекрасно. Надеюсь, теперь мы договоримся. Это в ваших интересах.

Д'Альбаран насторожился, но решил пока помолчать. Не считая себя окончательно побежденным, он думал, как бы спастись от пули, которая того и гляди вылетит из направленного на него пистолета. Испанец быстро осмотрелся.

Слева он него была река, а он плавал, как рыба. Справа — живая изгородь. Сквозь нее можно было легко продраться, в худшем случае оцарапавшись и немного помяв роскошный бархатный костюм. А дальше простирались поля, это был путь к свободе. Но…

Дорогу к реке преграждал Эскаргас с кровожадной улыбкой на лице и пистолетом в руке, У изгороди стоял Гренгай, тоже с пистолетом и с такой же выразительной, многообещающей улыбкой. Наконец, в спину испанцу упирался пистолет ухмыляющегося Ландри Кокнара.

Д'Альбаран не был трусом, и четыре пистолета его не напугали. Уперев кончик шпаги в носок сапога, он положил на эфес свои крупные ладони и просто — Вальвер невольно залюбовался его выдержкой — сказал с некоторым восхищением:

— Cascaras!..

Что по-испански означает приблизительно: «Проклятье!»

Тут Д'Альбаран вспомнил про слова Вальвера и решил наконец вступить в переговоры.

— Как? — удивился он. — Стало быть, вы знали, что встретите меня здесь?

— Да, знал, — прямо ответил Вальвер. — Я прибыл сюда именно для того, чтобы потолковать с вами.

— Значит, мне устроили засаду, — с высокомерным презрением проронил д'Альбаран.

— Да полно вам! — возразил Вальвер с холодной учтивостью. — Нас было всего двое, а вы втроем бросились на нас с пистолетами, да еще без всякого предупреждения. И мы вдвоем вывели ваших людей из строя и взяли вас в плен. Нравится вам это или нет, но вы у нас в руках, сеньор д'Альбаран.

— А зги двое? — сказал тот, с величайшим пренебрежением кивнув в сторону Эскаргаса и Гренгая.

— Эти двое появились, когда все было кончено, — напомнил Одэ.

— И теперь сторожат меня с пистолетами в руках, — усмехнулся испанец.

— Иначе вы бы попытались убежать, — вежливо объяснил юноша.