Но вот о чем они не догадывались, так это о том, сколько именно секунд им придется добираться от Шри-Ланки до Залива Радуг. Оказалось дольше, чем занимала загородная поездка в выходные.

За первые пять дней они добрались до внутреннего пояса Ван Аллена, и Субраманьянам, как и летевшим с ними на борту капсулы семействам Каи, Косба и еще норвежской семье, пришлось перейти в специальное укрытие, чтобы уберечься от опасного излучения. Укрытие было снабжено трехслойными переборками. Здесь имелись туалетные комнаты, которые в шутку назывались ванными, и двадцать очень узких коек, по пять в ряду. В это помещение позволялось взять только то, что было надето на пассажире (то есть особый комбинезон, почти невесомый, изготовленный из ткани, которая почти не пачкалась, поскольку стирка на борту не предусматривалась), и лекарства.

Роберту в укрытии совсем не понравилось, и он расплакался. Внук Каи тоже закапризничал. Даже Ранджиту стало неуютно. Он сразу затосковал о салоне, где они находились прежде. Там тоже было не слишком просторно, но все же не так тесно. Можно было поупражняться на тренажерах, и даже имелись окна — длинные, узкие, с толстыми, но прозрачными стеклами. Но больше всего Ранджит тосковал по обычным койкам, каждая из которых была снабжена отдельным освещением и ширмой. Там он мог хотя бы перевернуться с боку на бок и поговорить с соседом.

В укрытии пассажиры провели четыре дня. Им разрешили вернуться в салон… на девять суток, а потом опять запищали и замигали табло оповещения. Капсула достигла внешнего пояса Ван Аллена.

Космические путешествия сделались возможными почти для всех. Но легкими они не стали. И, если на то пошло, не стали особенно приятными.

Когда капсула преодолела внешний пояс Ван Аллена, Роберт нашел себе занятие по душе. Он облюбовал место перед двухметровым иллюминатором — единственным, что связывало капсулу с внешним миром. Майра устроилась на сиденье тренажера, намереваясь размяться. Ранджит подумывал, не вздремнуть ли часок, как вдруг к ним вприпрыжку подбежал Роберт, визжа от восторга. Майра и Ранджит ничего не поняли в его лепете, кроме слова «рыбки». Сам Роберт, конечно, ничего не мог объяснить, а Наташи, привычной переводчицы, с ними не было. Была трехлетняя девочка в одной из семей, что летели вместе с Субраманьянами. Несколько минут она молча слушала разговор, после чего все так же молча взяла Роберта за руку, увела в сторону и стала делать какие-то движения. Майра догадалась, что это гимнастика тай-чи.

Это была малышка Луо из Тайпея. Всего в семье Каи было шесть человек, включая пожилых мам мистера и миссис Каи. Эта семья занималась гостиничным бизнесом и была очень богата, иначе бы попросту не смогла себе позволить этот полет. Состоятельными были и семейства из Южной Кореи и Казахстана. Норвежцы не были богачами, зато они были ближайшими родственниками норвежского прыгуна в длину, поэтому на них распространялись скидки.

Беда в том, что никто из семнадцати спутников Субраманьян не разговаривал по-английски, а уж тем более по-тамильски и по-сингальски. Младшая миссис Каи бегло болтала по-французски, так что Майра могла объясняться с ней. Остальные переговаривались друг с другом на русском, китайском и еще каком-то языке, похожем на немецкий, но Ранджиту все эти языки были незнакомы.

По крайней мере, поначалу. Но времени у них было в избытке. Несколько недель до середины пути, еще несколько недель до финального отрезка, где капсулы ждала лунная траектория, а потом еще пара дней до посадки в Заливе Радуг.

На последнем этапе Субраманьяны почти не отходили от телеэкрана, поскольку на Луне началась отборочная часть соревнований. В финале спортсмены должны были встретиться один на один — «крылатый» летун против баллунатика.