К этому моменту взрослые уже могли обмениваться друг с другом несколькими словами на своем родном языке, и все горячо поздравили Субраманьян.

Наташа встретила родных у подъемника, доставившего их с поверхности Луны в Олимпийскую деревню. Она была весела, болтала без умолку, и, к удивлению Ранджита, ее сопровождал высокий смуглый бразилец. И он, и Наташа одеты были очень легко — только так и можно одеваться там, где температура редко опускается ниже двадцати трех градусов Цельсия.

— Это Рон, — представила спутника Наташа. — Сокращенно от Рональдиньо. Он бегун на сто метров.

Только попытавшись взглянуть на Наташу глазами бразильца Рональдиньо, Майра и Ранджит поняли, что их пятнадцатилетнюю дочь вполне можно назвать привлекательной девушкой. К изумлению Ранджита, Майра не забеспокоилась. Она пожала бразильцу руку с непритворной теплотой, а маленький Роберт обратил внимание на бегуна только для того, чтобы оттолкнуть его и с радостным воплем броситься в объятия сестры.

Осыпав голову младшего брата поцелуями, Наташа что-то шепнула на ухо Рону, и он кивнул.

— Очень приятно познакомиться с вами, — сказал бразилец родителям Наташи и удалился, преодолевая одним стремительным прыжком несколько метров, что позволяла лунная гравитация.

— Ему нужно тренироваться, — объяснила Наташа. — У меня соревнования завтра, а у него только в среду. Рон заберет ваш багаж и отнесет в вашу комнату, а мы пока закажем чего-нибудь вкусненького.

Взяв за руку Роберта, Наташа первой зашагала вперед. С ее помощью братик быстро научился прыгать, как Рон. Ранджиту это не удалось. Он решил, что легче, хоть это и не так изящно, подпрыгивать лишь время от времени, перемещаясь медленно и плавно.

Путь до ресторана оказался недолгим, а меню очень порадовало Субраманьян. Оно выгодно отличалось от скромных трапез на борту космической капсулы. Салат, ветчина, тефтели, на десерт — свежие фрукты.

— Бо  льшую часть продуктов доставляют с Земли, — объяснила Наташа, — а салат и клубнику выращивают в одном из лавовых туннелей.

Но родителям, конечно, хотелось услышать не о еде. Им не терпелось узнать, как дела у Наташи, хорошо ли она себя чувствует. А дочери хотелось узнать, как прошло путешествие родителей, и их рассказ она выслушала с терпением закаленного в боях ветерана. Ее заинтересовал тот случай, когда Роберт выкрикнул слово «рыбки», и она попыталась поговорить об этом с братом на их собственном, только им понятном языке. Но Роберта в этот момент гораздо сильнее привлекало пирожное.

— Он только говорит, что увидел за окном что-то похожее на рыбок. Странно. Некоторые утверждают, будто и они видели в пути нечто подобное.

Майра зевнула.

— Наверное, это замерзшая моча астронавтов, — сонно проговорила она. — Помните историю о том, как команда одного из «Аполлонов» видела что-то вроде космических светлячков? Кстати, ты упомянула про комнату. Там есть настоящая кровать?

Наташа действительно говорила насчет комнаты, и кровать там была, и не просто кровать, а ложе шириной больше девяноста сантиметров, так что Майра с Ранджитом, как только увидели его, тут же улеглись. «Подремлю полчасика, не больше, — сказал себе Ранджит и обнял рукой жену, которая уже крепко спала. — Потом встану и сразу пойду гулять. Нужно все-все здесь осмотреть. Да… Только сначала приму настоящий душ…»

Таковы были его самые искренние намерения. Разве он виноват в том, что проснулся, лишь когда жена потрясла его за плечо?

— Рандж! Рандж! — будила его Майра.