На протяжении следующего часа мысли у Ранджита были мрачными, а потом он немного повеселел. Что бы ни было на уме у Пру, юноше было приятно вспомнить о том, чем занималось ее тело. Ранджит решил, что минувшей ночью произошло одно из самых замечательных событий в его жизни. И пусть он сразу же лишился партнерши, разве мало женщин на свете? Включая и тех, кто вряд ли задумается о том, что можно от него получить до своего отъезда из страны.

Включая, например, Майру де Соуза…

Эта мысль была нова для Ранджита; она показалась интересной. В порядке эксперимента он дал своему разуму следующую задачу: в малейших подробностях вспомнить последнюю ночь, но на месте Пру представить Майру де Соуза.

Ранджит никогда еще не думал о Майре как о потенциальной любовнице, но теперь обнаружил, что рисовать ее в сексуальных фантазиях удается легко. Чем он и занимался, пока не вспомнил про Брайана Харригана, канадского дизайнера. Вспомнил и приуныл.

Дальше Ранджит вел машину, стараясь не думать вообще ни о чем.

К тому времени, когда он добрался до Тринкомали, солнце почти село. Ранджит подумал, не вернуться ли в свою одинокую комнату, но хотелось с кем-нибудь поговорить. Но не о бесфамильной Пру, конечно. Просто поговорить. Он решил заехать к Канакаратнамам.

Все были дома. Дверь была закрыта, но Ранджит услышал голос Дот Канакаратнам. На стук вышла Тиффани, а когда Ранджит шагнул через порог, он увидел главу семейства за столом, она говорила по сотовому телефону. А ведь Ранджит даже не знал, что у нее есть мобильник. Дот, увидев его в дверях, быстро попрощалась с собеседником и захлопнула крышечку аппарата. Что-то в ее взгляде встревожило Ранджита. Злость? Печаль?

— Ты рано вернулся, Ранджит, — сказала она. — Мы думали, друг тебя скоро не отпустит.

— Я тоже так думал, — грустно отозвался Ранджит. — Но вышло иначе. Правда, время я провел хорошо. — Юноша не собирался излагать подробности. Для Дот и ее детей был заготовлен рассказ о памятных местах Коломбо, но и он не понадобился — Ранджит сразу заметил печаль на лицах. — Что-то случилось? — спросил он.

Дот ответила за всех:

— Джордж. Мой муж. Он сбежал.

По каким-то причинам, известным только полиции, Джорджа Канакаратнама перевозили из одной тюрьмы в другую. Произошла автомобильная авария, охранник и водитель погибли, а Канакаратнам остался цел и невредим. Он попросту ушел.

— Тут у нас целый день полицейские из Тринко торчали, — сообщил Харольд, когда его мать умолкла, чтобы перевести дух. — Сказали, что папа на корабле мог уплыть. Там есть мост через большущую реку.

— Но никакой крови не было, — важно добавила Рози.

Это озадачило Ранджита. Как же без крови, если в полицейской машине погибли два человека?

Тиффани пояснила:

— Она хочет сказать, что в машине кровь была на передних сиденьях, так что наш отец, скорее всего, не ранен.

Дот хмуро взглянула на Ранджита.

— Ты, конечно, считаешь Джорджа преступником, но для них он — отец. Естественно, они его любят. — Она сменила тон на более дружелюбный и предложила: — Хочешь чайку? И мы не прочь послушать о твоей поездке.

Ранджит подсел к столу. Но о поездке он рассказать не успел, потому что Тиффани замахала рукой. Но обратилась девочка не к нему, а к матери.

— Письмо! — воскликнула она. — Надо ему про письмо сказать.

Дот виновато посмотрела на Ранджита.