— Действовать немедленно надо нам, — сказал магистр Йода, слегка кивая. — Попасть не в те руки не должен голокрон. Отдать победу ситхам не должны мы.

Стоя перед сидящими полукругом магистрами-джедаями, Оби-Ван на мгновение закрыл глаза. Он чувствовал, как ужас разливается по всему телу, и хотел освободиться от него. Сделать это было непросто.

Оби-Ван знал, что для этой миссии они с Энакином подходили лучше всего. В конце концов, Ланди, голокрон и Кодей он изучил лучше любого другого джедая. Но это было не то задание, о котором бы он мечтал, и оно ему совсем не нравилось. Не только потому, что он остался без помощи и руководства Квай-Гона. Ведь его учитель погиб от руки неожиданно появившегося Лорда ситхов.

— В чем дело, джедай? — резко сказал Ланди. — Погрузился в воспоминания?

От этих слов Оби-Ван пришёл в себя. Ему в лицо брызнуло что-то влажное. Слюна Ланди.

— Лучше на се… — начал было защищать его Энакин. Но Оби-Ван быстро поднял руку, и падаван замолчал.

Оби-Ван спокойно вытер лицо рукавом мантии и опять пристально посмотрел на профессора. Ему не следовало показывать гнев или раздражение. Хотя он и отчаянно желал провести эту миссию без его безумного, зловещего присутствия, он понимал, что это невозможно. У них будет больше шансов остановить того, кто разыскивает голокрон, если они будут иметь при себе все богатство знаний Ланди — какими бы они не были искажёнными и зловещими.

Оби-Ван пристально всмотрелся в зрячий глаз пожилого квермийца, выискивая проблеск раскаяния или рассудка. Любая кроха дала бы ему огонёк надежды.

Но когда Мрак Ланди уставился на него в ответ, Оби-Ван ничего не увидел.

Но тут было по-другому. Стоявший перед ячейкой Ланди в лечебнице для душевнобольных Энакин чувствовал себя заинтригованным. Здесь было что-то серьёзное — что-то могущественное.

Энакин заметил, что Ланди уставился на Оби-Вана, его лишённый век глаз сузился и превратился в тёмную щель, пылавшую жгучей ненавистью. Он никогда раньше не видел, чтобы кто-нибудь так смотрел на Оби-Вана. Это немного волновало. Конечно, Энакин предпочитал все волнующее и интересное повседневной скуке. Но сегодня выбор сделали за него.

Внезапно Ланди подался вперёд, просунув голову и длинную квермийскую шею сквозь прутья. Энакин попятился, когда Ланди опять начал разглагольствовать о голокроне.

— Луны двигаются. Вода отступает, — сбивчиво бормотал он, размахивая своими длинными руками. — Я знаю, вы не останетесь в стороне. Никто не останется. Все они идут ко мне. Плачут. Умоляют. Кричат. «Научите меня, профессор. Укажите мне путь». Они думают, я проиграл. Но нам известна разница, не так ли?

Оби-Вана смутил его взгляд. Затем профессор продолжил, будто бы говоря сам с собой:

— Да, конечно, разница нам известна. Мы знаем, что я не проиграл. Я не мог проиграть. Я держал силу. Я держал силу в своих руках. Это вовсе не поражение. Но потом меня ограбили! Ограбили воры в мантиях, прибывшие с миссией мира. Эй, джедай, попробуй-ка вот это!

Ланди неловко просунул сквозь решётку несколько связанных рук, держащих еду, и ткнул прямо в лицо Оби-Вану. Энакин посмотрел на учителя, ожидая от него какой-то реакции. Но Оби-Ван даже не дрогнул. Он просто стоял перед решёткой ячейки Ланди с невозмутимостью философа-стоика.

— Нам нужна ваша помощь, профессор, — тихо сказал он, — чтобы вернуть голокрон.

Профессор поднял голову, без сомнения, удивлённый. Его глаз расширился, а лицо растянулось в улыбке, открывшей два ряда гнилых зубов. Он опять просунул голову сквозь решётку, так что Энакин смог ощутить его зловонное дыхание.

— Наконец-то ты нашёл правильный путь, джедай, — хмыкнул он.