выпусти меня...

   возьми меня, подержи в руках...

   надень меня...

   коснись меня...

   присядь ко мне...

   посмотри на меня...

   любишь? любишь?.. мы любим... и ты тоже полюбишь...

   открой нам двери... впусти к нам людей...

   Вещи лучились эмоциями, они были переполнены ими, они жаждали тех, с кем могли бы эти эмоции разделить.

   Зараженные вещи.

   Эша затрясла головой, прогоняя обрушившиеся на нее голоса, и зашарила взглядом по сторонам, ища нужное ей зеркало. Ни единого взблеска серебристой глади в хранилище не было, но и на стенах, и возле стен хватало больших плоских предметов, укутанных тканью, которые вполне могли быть зеркалами. Марат упоминал о большом прямоугольном зеркале в узорчатой оправе. Возможных зеркал, спрятанных под материей и подходящих по размеру и форме, она насчитала четыре штуки, и мысль о том, что придется заглядывать во все, ей крайне не понравилась. Все же, Шталь осторожно, ежесекундно озираясь, содрала ткань с ближайшего прямоугольника, но это оказалось не зеркало, а огромный серебряный поднос, тусклый и потемневший, с узором в виде извивающихся стеблей и цветков лилий. Не дожидаясь, пока поднос сотворит какую-нибудь пакость, Эша поспешно натянула ткань обратно.

   Следующий предмет действительно был зеркалом, но никакой узорчатой рамой это зеркало не обладало - это был предельно обычный серебристый прямоугольник, и едва он взглянул на Шталь из прорехи среди оттянутой материи, как она тут же начала отчаянно чихать - и дочихалась до рези в горле и хрипа в легких, прежде чем ей удалось вернуть зеркальный чехол на место. Едва серебристая поверхность скрылась, как чихание прошло само собой. Эша утерла глаза рукавом халата и нерешительно посмотрела на очередное нечто, скрывавшееся под тканью. Потом, вздохнув, потянула за край чехла, и материя подалась удивительно легко, тут же мягкими складками улегшись у нижнего края тяжелой рамы и в один миг полностью обнажив зеркало. Эша изумленно приоткрыла рот.

   В зеркале был младенец. Чудесный, развеселый, голый розовый младенец с реденькими каштановыми волосиками, который лежал на спине и, радостно пуская пузыри, пытался запихнуть себе в рот собственную ногу. Младенец выглядел абсолютно счастливым.

   - Господи, - потрясенно прошептала Эша, - это что - я?!..

   Зеркальное чадо, продолжая свои акробатические трюки с ногой, ничего ей не ответило. И немудрено. В этом возрасте Эша Шталь, возможно к счастью окружающих, еще не умела разговаривать.

   Развернувшись к зеркалу спиной, Эша сделала несколько шагов и нерешительно остановилась, не решаясь вновь повернуться к зеркалу лицом. Кто знает, на какое именно расстояние нужно отойти? Сколько метров отделяет ее от лицезрения возможного будущего?

   Закусив губу, она все же повернулась.

   Зеркальная Эша Шталь выглядела неважно. С мокрой одежды текло, всклокоченные волосы облепили щеки, все лицо было в царапинах, одну ладонь перетягивали грязные бинты. Из-за пояса шорт торчала рукоять пистолета, смотревшегося на общем фоне совершенно нелепо. В зеркальных глазах плескался полубезумный ужас.

   Повезло, она вовремя остановилась. Внешний вид зеркальной Эши определенно соответствовал ночным событиям трехнедельной давности.