Больше всего на свете в тот момент Виталий хотел оказаться дома. У бабушки. Лечь на ее диванчик, положить под голову думочку, укрыться пледом… Но Лена сказала, что их ждут ее родители. Он решил не спорить. Ему вдруг стало все равно. Будь как будет.

– То есть ты не против? Если ты не хочешь, не надо. А то ведь правда все будут говорить, что я по залету замуж выхожу и тебя заставила. Но если ты… можем потом…

– Ты о чем? – не понял Виталий.

– Ну, о свадьбе, – промямлила Лена.

– Как я могу быть против? – сказал Виталий. Лена его обняла и поцеловала. Он ничего не почувствовал. Совсем. Свадьба так свадьба. Какая разница?

Людмила Михайловна обняла Виталия как родного. Даже прослезилась. Отец Лены, Степан Федорович, коротко, но сильно пожал руку. Сели за щедро накрытый стол: салаты, закуски в три ряда. Парадный сервиз. Людмила Михайловна суетилась.

– Ну что же вы не едите? – без конца спрашивала она. – Леночка, а положи Виталию вот этот салат. Степан, налей Виталию водки. Или коньяку? Что вы предпочитаете? А вот еще паштет очень вкусный. Леночка сама готовила. Попробуйте. Степан, ну что ты молчишь? Надо тост сказать. Нет, давайте сначала помянем вашу бабушку. Леночка рассказывала нам о ней. Замечательная была женщина. Пусть земля ей будет пухом. На кладбище были, да? Хорошо. Памятник заказали? Правильно. Бархатцы решили посадить? Они многолетние и цветут долго. Очень красиво. Леночка, а вы к маме Виталия заезжали, да? Надо бы как-нибудь познакомиться. Как сваты, так сказать. Приличия соблюсти. Теперь уж не посторонние люди, а родня. А когда внуки пойдут, так совсем близкими станем. Еще поругаемся, кто первый с коляской гулять пойдет.

– Мам, – одернула Лена.

– Да, да, конечно. Это я так, размечталась. Успеем еще познакомиться. Жизнь длинная, куда торопиться. Как будете готовы. Виталий, а вот язык отварной. И хрен есть. Или горчицу? Что предпочитаете? Леночка, передай Виталию нарезку колбасную. Там и буженинка. Степан, ну что ты молчишь? Давайте выпьем за ваше счастье, дети. Я скажу тост. Ой, не могу, сейчас расплачусь. Так хорошо, дети, что вы встретились, полюбили друг друга. Мы всегда рядом, поможем во всем. Какое же счастье, что мы станем бабушкой и дедушкой. Внуки… Степан, ну что ты молчишь? Скажи, как ты рад! Ой, не могу, Леночка, передай салфетку. Я стала такая сентиментальная. Столько новостей счастливых. Степан, скажи, наконец, что-нибудь! Виталий, вы, наверное, не ожидали, что станете отцом? Не переживайте, Степан тоже не готовился так быстро становиться дедушкой. Это нормально. Леночка, передай Виталию икру. И сама съешь. Тебе нужно хорошо питаться. Ой, у меня утка в духовке горит, кажется. Леночка, ты мне поможешь? Нет, сиди, сиди, тебе нельзя тяжелое поднимать…

Людмила Михайловна кинулась на кухню. Вернулась, решив собрать грязные тарелки, но никто к еде толком не притронулся. Лена встала из-за стола и пошла на кухню. Что-то тихо выговаривала матери.

– Не пьешь принципиально или по здоровью? – спросил строго Степан Федорович, когда они остались за столом одни.

– Не люблю. То есть в чистом виде не могу, – признался Виталий.

– Ладно, молодой еще, раз разбавляешь. Значит, нервы еще крепкие, – кивнул будущий тесть. – Я и сам по залету женился. Ничего. Живу. Всю сознательную жизнь, считай. Уж тридцать с гаком лет. Теперь думаю, хорошо, что женился тогда. Ленка вон выросла, а я не заметил. Жена суетится: еда, то, се. Рубашки всегда поглажены. Есть плюсы. Есть. Семья, она, знаешь, нужна.