Во первых, по указу он должен не причинять вреда мирным жителям. Конечно, без жертв совсем вряд ли обойдется, и император, отдавая такое указание, должен был это понимать. Да и речь, скорее всего, шла про убийство, а не устранение более деликатным способом. Но Эмрис надеялся стать здесь бароном – и это было «во вторых». Он совсем не хотел, чтобы впоследствии эта прачка, знавшая, судя по всему, замок, заколола его, когда он будет, например, мочиться.

– Послушай, – сказал Эмрис, проявляя немереное терпение, – что бы с тобой ни делали прежде, мы здесь не за этим. Почему ты ночуешь в прачечной, а не в людской? Сюда… сюда не заходят те, кого ты боишься?

Прошло несколько секунд, прежде чем девчонка, все еще дрожа, дергано кивнула.

– Крейг, – обратился Эмрис. – Посади ее в тот же угол, где она была. И отойди.

Когда Крейг опустил девчонку, он не торопился отходить и оглянулся на Эмриса.

– Капитан, она заверещит.

– Я буду надеяться, что нет, – признался Эмрис, не сводя со служанки глаз. Та, впрочем, едва ли видела самого Эмриса. Ее взгляд блуждал по телам неодетых мужчин, и сгусток ужаса подступал к горлу, почти выбивая девчонку из сознания.

Эмрис мотнул головой, веля остальным отойти, а сам снова приблизился к прачке. Присел. Не раздумывая, сдернул с шеи серебрянную цепь – последнее, что не продалл за «арозанское вино» – и протянул девушке. Та перевела взгляд на блеснувшую в тусклом лунном луче вещицу. Потянулась.

Эмрис прикрыл глаза – ну слава богу! Может, сейчас удастся договориться.

Девушка выхватила украшение и швырнула далеко вперед себя. Подобралась еще больше, как могла спиной вдавилась в стенку позади. Поджала к себе колени, натягивая на них грязную юбку.

«Вряд ли она не могла ее постирать. Может, надеется, что это тоже поможет отвадить ее преследователей»

Эмрис оглядел прачку от пальцев ног, которые она поджимала, стараясь спрятаться под юбкой вся, до перекошенного лица. В глазах стояли слезы – не те, когда она вот вот забьется в истерике от рыданий навзрыд, а те, которых она, похоже, даже не замечала.

– Это сделали Норг и его люди? – спросил Эмрис прямо.

Она моргнула. Слезы потекли по лицу, не вызвав у девушки никакой реакции. Она попыталась закивать – Эмрис видел, – но посреди движения начала отрицательно мотать головой.

Эмрис перевел дыхание. Ладно, не скулит и не орет – и то хорошо.

– Послушай. – Он не стал ее трогать. – Мы пришли за ними. За Норгом и его сворой.

– Капитан! – громче допустимого одернул Крейг. Эмрис только дернул головой: не лезь.

– Просто скажи, как отсюда быстрее всего добраться до спальни этого ублюдка. И все.

Собственно, самому ему, Эмрису, Норг ничего не сделал. Однако назвать его ублюдком все же стоило: может, это немного расположит к ним прачку.

– Ну… – Поторопил Эмрис: не потому, что терял терпение – время шло. – Пожалуйста. Мне очень нужно убить эту скотину. Пожалуйста. – Он хотел было коснуться ее плеча, но вовремя подумал, что этого тощего, изможденного подростка лучше вообще не касаться.

– Мы теряем время, капитан. – Напомнил Крейг. – Надо идти. Найдем одежду и пробьемся сами. Надо успеть до рассвета.

«Он прав», – подумал Эмрис и встал, отстраняясь от прачки.

– Хорошо, идем.

Кто то из его людей уже начал надевать подвернувшиеся под руку вещи. Еще парочка приволокли сюда сброшенные прежде пояса и портупеи. Тяжелого оружия через сток было не протащить, но портативные арбалеты и кинжалы удалось экипировать.

– В конце коридора есть кладовая, – хрипло шепнула девушка.