-  Не, он требует немедленного умерщвления Гореныш а.

    Услышав такое, Солнцевский выдал длинную витиеватую фразу, в которой оказалось только два приличных слова «я» и «ему». Вообще-то в последнее время в присутствии Любавы богатырь старался вообще не употреблять мат. Но тут, как говорится, случай исключительный, тем более что сама Соловейка была абсолютно согласна с Илюхой.

    После того как Солнцевский немного спустил пар, в наступившей тишине вдруг раздался грохот. Это упала в обморок левая голова несчастного Гореныша. Голова средняя и правая оказались посильнее и стойко вынесли такой нелепый приговор.

    -  Не боись, Мотище, - подбодрил любимца Солнцевский. - Я скорее этого Курвеля умерщвлю, чем с твоей шкуры хоть одна чешуйка упадет.

    Малыш с благодарностью посмотрел в глаза хозяина и даже пару раз махнул хвостом, на большее его не хватило.

    -  Всем оставаться на местах, никуда не уходить, я к князю! - объявил Илюха и в сопровождении Алеши Поповича и богатырей его сотни вышел прочь из дома.

    * * *

    -  Вы в своем уме?! - ревел бывший браток, забыв о всяческой субординации. - Убивать несчастную животину за то, чего он не делал!

    -  Ты не ори на меня, а то сам на плахе окажешься! - не оставался в долгу Берендей. - Все против него: и следы, и свидетели!

    -  Да сговорились они все!

    -  Есть еще и независимый свидетель - посол Тевтонский.

    -  И с ним сговорились! - продолжал гнуть свое Солнцевский.

    -  Да не могут они сговориться! В настоящий момент тевтонцы с литовцами в контрах.

    -  Я не знаю, кто с кем в контрах, но Мотя этого не делал! Он мне сам сказал, и я ему верю!

    Берендей открыл было рот, чтобы достойно ответить зарвавшемуся старшему богатырю, но остановился на полуслове и устало опустился на трон. После этого он озабоченно похлопал себя по карманам и извлек на свет божий заветную флягу, которую он заиграл у Солнцевского.

    -  На, - буркнул князь, протягивая ее старшему богатырю.

    -  Вернуть, что ли, хочешь? - удивился Илюха.

    -  Еще чего! Глоток сделай, чтобы немного успокоиться.

    Солнцевский сделал пару крупных глотков и вернул свою флягу новому хозяину. Тот в свою очередь также приложился к горлышку и торопливо спрятал ее за пазухой.

    -  Ты пойми, я же сам на месте происшествия был и со свидетелями беседовал тоже сам. Твоего Моти рук это дело.

    -  Он не мог, - упрямо отозвался богатырь. - А если бы сделал, то честно мне признался.

    -  Ты с ним как общаешься-то?

    -  Не знаю, - пожал плечами Солнцевский. - Но я как-то всегда точно знаю, что он мне хочет сказать. Словно он сам эти мысли мне в голову помещает.

    -  Понятно, - протянул Берендей. - Но для общения с послом таких доводов будет маловато. Этот Курвель чуть ли не войной грозится, если я меры не приму.

    -  Слушай, а давай я с ним поговорю! - взвился Солнцевский. - С глазу на глаз, как мужчины!

    -  Тогда точно войны не избежать.

    Пропустив еще по глоточку и намолчавшись вдоволь, собеседники были вынуждены перейти к самой тяжелой составляющей разговора.