Приказав растерянным от его отповеди воинам как следует осветить бойцов, Вадим старательно промыл все замеченные раны и, остановив кровь, перевязывая их кусками чистого полотна, мрачно сказал:

— Утром сделаю всё, что смогу. А сейчас я почти ничего не вижу.

— Иди отдыхать, брат. Ты и так сделал больше, чем может сделать обычный человек, — тихо вздохнул Свейн.

Удивлённо оглянувшись на него, Вадим открыл было рот, чтобы возразить, но, наткнувшись на несколько десятков настороженных взглядов, молча кивнул. Устроившись на своей банке, он накрылся плащом и, едва коснувшись головой кожаного мешка, уснул.

К удивлению Налунги, ставший её новым хозяином купец приобрёл ещё десяток молодых девушек и, заперев их в трюме, приказал поднимать паруса. Купеческая барка, переваливаясь на волнах, словно раскормленная утка, медленно двинулась вдоль побережья. Дождавшись, когда корабль окажется в достаточном удалении от берега, купец приказал своим помощникам вывести рабынь из трюма.

К удивлению девушек, их не стали привязывать или ещё как-то ограничивать в передвижении по кораблю. Более того, один из слуг вынес из каюты кучу различных музыкальных инструментов, и рабыни с огромным удовольствием устроили прямо на палубе импровизированный концерт.

С удовольствием наблюдая за их весельем, купец принялся подзадоривать девчонок, предлагая им сплясать. Не видя в этом ничего дурного, девушки тут же принялись отплясывать, аккомпанируя себе и хлопая в ладоши. Налунга никак не могла понять, зачем он позволяет рабыням так развлекаться, но вскоре получила вполне определённый ответ на свой вопрос.

Заметив, что красавица-рабыня держится особняком, купец попросту вытолкнул её в крут, приказав танцевать. Растерянно посмотрев на него, Налунга прислушалась к ритму барабанов и, прикрыв глаза, плавно двинулась по кругу. Игравшие на музыкальных инструментах девушки переглянулись, чуть сбившись с ритма, но, взяв себя в руки, продолжили играть.

Не обращая внимания на их реакцию, Налунга продолжила танец, и вскоре ритм и музыка полностью захватили её. Сама того, не желая, она начала впадать в транс. Она быстро перестала замечать всё, что творится вокруг. Налунга просто танцевала, как делала это много лет подряд во время своего ученичества.

Из транса её вывел чей-то испуганный вскрик. Резко остановившись, она открыла глаза и, удивлённо оглядевшись, вдруг поняла причину возникшей паузы. Девушки застыли, словно соляные столбы, с испугом глядя на неё широко открытыми глазами. Многие из них готовы были расплакаться.

Только купец смотрел с удивлением, не понимая, что происходит. Над палубой корабля нависла напряжённая тишина. Медленно обведя рабынь долгим взглядом, купец не спеша, с расстановкой произнёс:

— Ну, и кто мне объяснит, чего вы все испугались?

— Это не простой танец, господин, — пролепетала одна из девушек.

— А что в нём такого? — не понял купец.

— Это танец жрицы вуду, — ответила та и вдруг залилась слезами.

И в этот момент словно прорвало плотину. Побросав инструменты, рабыни принялись громко, самозабвенно реветь. Не понимая, что происходит, купец переводил взгляд с одной на другую. Наконец, не выдержав, он выхватил плеть и, звонко щёлкнув ею в воздухе, приказал:

— А ну, заткнитесь все!

Дождавшись, когда девушки замолчат, он ухватил ответившую ему рабыню за плечо и, подтянув поближе, мрачно спросил:

— Объясни мне, почему вы испугались, что такое эта ваша вуда и почему все ревут, словно беременные коровы?

— Она — колдунья вуду. Она заберёт у нас молодость и красоту, чтобы всегда оставаться такой красивой, — всхлипнула девушка.