— Пройти почти тридцать километров ночью, чтобы атаковать город-крепость? — спросил Валерий. Испытывая дурное предчувствие относительно всей затеи, он понимал, что сейчас нужно говорить откровенно. — Эта стратегия обречена на поражение.

— Именно так, — сказал Коракс. Улыбка примарха встревожила Валерия. — Я не жду, что вы сами захватите Идеальную Цитадель. Вот почему мы здесь.

На гололитическом дисплее было видно, насколько безвыходная ситуация сложилась для глупцов. Капитан Гастен Лутрис Арманитан из Детей Императора прохаживался по комнате управления в своей башне, всматриваясь в каждый доклад и результаты сканирования. Естественный рельеф северо-востока направит атакующих к воротам Восьмой авеню с широкой улицей за ними, над которой доминируют три орудийные батареи, расположенные через каждые сто метров. Дальше город превращался в лабиринт пересекающихся зон огня из дотов и лазпушек.

— Их глупость станет причиной их поражения, — сказал он, разговаривая скорее с самим собой, чем с сервами легиона, которые стояли у пультов. — Такая типичная слабость — атаковать без должной предварительной бомбардировки. Чего они пытаются добиться?

— Они пересекли второй кордон, капитан, — доложил один из сервов. — В последнем докладе сообщается о массированном наступлении пехоты. Враг несет тяжелые потери.

— Было неразумно оставлять бронетехнику, — заметил Лутрис. — Все те противотанковые ракетные комплексы будут потрачены впустую. Пусть их расчеты займут Первый кордон.

— Так точно, капитан, — ответил помощник.

Лутрис сверился с хронометром. До рассвета оставалось чуть больше трех часов по терранскому стандарту. Первая волна наступающих даже не успеет дойти до стены, когда его войска получат полный обзор. Тогда начнется настоящая бойня.

Окраины Идеальной Цитадели совершенно не походили на то, ради чего их выстроили. Красивые висячие сады буйно разрослись на крышах и стенах белых домов, в воздухе витал аромат цветов. Украшенные колоннами фасады и выступающие галереи использовались тэрионцами как укрытия, пока они продвигались к воротам башни, возвышающейся над зданиями впереди. Дети Императора не жертвовали чувством прекрасного в планировке города, украшенные колоннами алебастровые строения в равной степени могли служить административными офисами или складами бронетехники — по внешнему виду сказать было невозможно.

Валерий шел вместе со своими людьми, решив пробиться как можно дальше в город, даже если их операция и была обречена на поражение. Ему пришлось смириться с бесславной гибелью своих войск на Исстваане, и он не хотел, чтобы сейчас все закончилось столь же печальным образом. На что бы Коракс ни рассчитывал, тэрионцы просто так не сдадутся. Нескольким шагоходам «Часовой» повезло уцелеть под обстрелом на подступах к городу. Они двигались в нескольких сотнях метрах впереди, разведывая путь для передовых сил численностью в триста человек. Валерий знал все это благодаря постоянным подсказкам трибуна Калориума, который следовал в нескольких шагах позади субцезаря.

— Сэр, передовой батальон столкнулся с очередной линией обороны, — сообщил Калориум, прижимая к уху похожий на чашку приемник. — Ведется огонь с балконов.

После этих слов Валерий поднял глаза и по-новому осмотрел ряды выступающих над ними галерей. Все оставалось таким же, как и когда они вступили в город. На первый взгляд бесполезные архитектурные формы на самом деле представляли собой огневые мешки, орудийные позиции или минные поля.

Чувствуя обеспокоенность командира, телохранители Валерия сомкнулись вокруг него плотным кольцом, их золоченые панцирные доспехи и белая форма покрылись грязью после длительного марша из зоны высадки.