Словно в подтверждение жуткому видению Кафки Макфадден гаркнул:

— Сядьте и подождите, Фрэнк! Я закончу через пару секунд!

Кафка последовал указанию. Подтверждая сказанное, через пару мгновений Макфадден вышел из сиамской позы, ловко исполнил сальто и, шумно дыша, очутился на ногах.

— Вот! Теперь я вновь могу трезво мыслить! Неплохо было бы, если б ты иногда присоединялся ко мне, Фрэнк!

— Ценю вашу заботу, сэр. Однако я разработал для поддержания рабочего состояния свой ночной комплекс упражнений.

— С успехом не поспоришь!

Макфадден схватил с письменного стола закупоренную бутылку и ткнул ею в Кафку.

— Не хочешь стаканчик «кокомолта»?

— Спасибо, нет, сэр.

— Я все же выпью. — Макфадден налил себе стакан прохладной тонизирующей жидкости. — Должен признать, ты выглядишь здоровяком. Придерживаешься моих диетических рекомендаций?

— Разумеется.

— Прекрасно, прекрасно. Ты катился под откос, просто к чертям, когда пришел ко мне за работой. Даже не верится, что ты когда-то увлекался флетчеризмом. Пережевывайте каждый кусочек пищи дюжину раз!.. Вздор! Покуда держишься подальше от попоек и курева, во всем будут лады! А что, посмотри на меня! — Макфадден резко сорвал с себя пиджак, закатал один рукав и напряг обнаженный бицепс. — Пошел пятьдесят седьмой год моей молодости, и я на вершине здоровья! Немного поседел у висков, но то лишь иней на крыше. Огонь внутри все пламенеет! Ты можешь достичь того же, если будешь следовать правильным курсом!

Кафка кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание.

— Безусловно, сэр. А-а-а, полагаю, вы позвали меня, чтобы обсудить вопрос, касающийся работы?..

Макфадден посерьезнел, затем пристроил мускулистую ягодицу на край дорогого стола.

— Именно, сынок. По поводу твоей колонки.

— Могу предположить, что «Спросите Жозефину» теряет популярность у читателей «Жизненных историй». Или поступили какие-либо жалобы?

— Нет-нет, ничего подобного. Твой материал расхватывают как обычно, и никто не жаловался. Просто советы, что ты даешь читателю, столь… столь эксцентричны! Они всегда были такими, но я тут прочел последний выпуск и… Сынок, ты зашел в неизведанные дебри!

— Боюсь, я не совсем понимаю, о чем вы.

— Не понимаешь? А как ты объяснишь это? «Встревоженная в Акроне» спрашивает твоего совета, заводить ли ей второго ребенка. Вот твой полный ответ: «Нас приводит в восторг ящерица, неожиданно проскочившая под ногами на тропинке в Италии, мы готовы сотню раз нагнуться за ней, но когда увидим сотню ей подобных на прилавке, увидим, как они лихорадочно карабкаются друг по другу в бутылках из-под маринованных огурцов, мы теряемся».

— Достаточно ясно сказано, как мне кажется.

— Ясно? А по-моему, чрезмерно витиевато!

Кафка улыбнулся саркастической, наигранно-серьезной улыбкой.

— Упрек, который вы нередко предъявляли самому себе, сэр.

— О-хо-хо! Ну да, так оно и есть. Но не стоит сравнивать. А вот это? «Томящаяся в Питтсбурге» желает знать, как заставить ухажера поднять волнующий ее вопрос. Твой совет: «Посыльный всю жизнь в дороге. Выносливый, неутомимый, работая то левой рукой, то правой, он протискивается сквозь толпу. Если наталкивается на помеху в пути, то бьет себя в грудь, а на ней искрится символ солнца. Ему уступают дорогу чаще, чем простому человеку. Но между ним и вами столько людей, им нет конца. Если б он странствовал по пустынным местам, то летел бы птицей, и вы скоро услышали бы его стук в вашу дверь. Однако он все еще пробирается сквозь внутренние дворы замков, коим нет конца.