– Рад это слышать. – Он медленно поднял руку и провел согнутым пальцем по ее щеке, а затем улыбнулся, почувствовав, как она задрожала от его прикосновений. – Мне не хотелось бы браконьерствовать в заповеднике другого мужчины.

Его голос вдруг наполнился откровенной чувственностью, и Карла испытала новый приступ дрожи.

– Ради тебя я бы не колебался ни мгновения... но большой радости мне бы это не доставило.

– В заповеднике другого! – вспыхнула от гнева Карла. – В заповеднике другого! Ты... ты...

Ее возмущенный протест потонул в его негромком смехе:

– Милая, это просто так говорится.

– К черту твои гнусные мужские выражения заорала Карла. – Заповедник означает владение, я не являюсь и никогда не буду собственное мужчины – какого бы то ни было!

На какое-то мгновение Джарид словно растерялся. Затем вздохнул:

– Замолчи, женщина!

Той же рукой, которой гладил по щеке взял Карлу за подбородок и притянул ее своему рту.

Как успокоительное средство его поцелуй оказался весьма эффективен. Как средство возбуждения... О! Он был восхитителен!

Где-то в глубинах сознания Карла понимала, что ей следовало бы сопротивляться. И тем не менее, по какой-то необъяснимой причине, она сама кинулась в его жаркие объятия, чувствуя, что он дает так же много, как и требует от нее.

То, что она сейчас делала и позволяла делать Джариду, было очень опасным. Карла сознавала это, но самоуверенно убеждала себя, что невосприимчива к затягивающему дурману ощущений и что на самом деле они каким-то странным образом даже успокаивают ее.

Могло ли что-нибудь быть одновременно и опасным, и успокаивающим?

Мысль ускользала от нее, балансируя чуть дальше той черты, до которой могла дотянуться Карла своим сознанием. Какое-то мгновение рассудок Карлы еще боролся со сворой изголодавшихся желаний, но силы были неравны. Голодное желание победило, и сознание начало сдаваться. Время, место и условия их совместного путешествия отошли на задний план – феномен, определяемый выражением: «Я подумаю об этом завтра!» Настоящая жизнь была только здесь и сейчас, в этом мужчине... да, особенно в этом мужчине...

И этот мужчина теперь пробуждал в ней чувства, ощущения, которых она не испытывала раньше. Огонь, бушующий в глубинах ее тела, жег ее сильнее, чем жар приникшего к ней тела Джарида. В его медвежьих объятиях она внезапно почувствовала ее личную защищенность от всех тревог мира. Ее захлестывали эмоции, более мощные, нежели волнение от прикосновений его жадного рта.

Не разумом, а своим трепещущим мудрым телом различала Карла неясные и неопределенные ощущения и желания, переполняющие сейчас ее душу. Стиснутая крепкими руками Джарида внутри его тесной машины, Карла чувствовала себя столь же непринужденно, как и внутри его уютного и просторного дома.

Карла спокойно наслаждалась богатством и неповторимостью момента, когда одно нетерпеливое движение дерзкого языка Джарида вдруг нанесло сокрушительный удар по самой основе ее успокаивающих рассуждений, обнажив глубинную суть ее чувственного отклика.

Исторгая нежные нечленораздельные звуки, еще больше возбуждающие его, она запустила пальцы в темную массу его волос, одновременно извиваясь и дрожа всем телом в ответ на эйфорию, вызываемую этими шелковистыми прядями, когда они, скользя, щекотали ей кожу. Неожиданно выгнув спину, она всем телом подалась вперед, словно желая пронзить его грудь своими изнывающими от напряжения сосками.

Джарид застонал, отвечая на ее стоны, и между ними начался любовный диалог, знакомый лишь пылким любовникам. Его руки неустанно скользили по ее телу, обводя все его изогнутые линии: талию, выпуклости бедер... Ее пальцы облюбовали дорожку от его затылка до чувствительной верхней части шеи.