Они вбежали во внутренний двор замка, где кипела битва. Три друга одновременно вступили в бой, но «Повелитель Бурь» был первым, отведавшим крови и отправившим душу воина-кочевника в преисподнюю. Рунный меч пел свою зловещую песню, по его лезвию струилось черное сияние.

Темнокожие воины-кочевники были знамениты своей свирепостью, отвагой и умением сражаться. Изогнутые клинки их сабель производили опустошение в рядах имриррцев, значительно уступавших им в численности.

Сверху донеслись победные крики мельнибонийцев, вскарабкавшихся на крепостную стену и вступивших в рукопашный бой. Теперь уже защитники замка с дикими криками падали вниз, и один из них свалился прямо под ноги Эльрику. Альбинос поскользнулся, упал в лужу крови. Воин-кочевник воспользовался случаем, торжествующе смеясь кинулся к альбиносу, занося саблю над головой. Внезапно шлем его раскололся, а Дайвим Твар, ухмыляясь своему императору, выдернул боевой топор из черепа поверженного врага.

— Мы с тобой оба доживем до победы! — воскликнул Повелитель Драконов, перекрикивая шум битвы сражающихся духов и лязг металла о металл. — Я обману судьбу и… — Он умолк, на его лице с тонкими чертами появилось изумленное выражение.

Эльрик почувствовал, что у него все похолодело внутри. Из живота Дайвима Твара торчало острие клинка, а стоявший сзади воин-кочевник свирепо скалился. Эльрик бросился вперед; горячая волна ненависти захлестнула его мозг. Воин-кочевник торопливо вытащил саблю из тела Дайвима Твара, поднял ее, защищаясь от удара. Черное лезвие «Повелителя Бурь» взвыло, вошло в изогнутый клинок, как нож в масло, разрубило воина надвое, от плеча до крестца. Эльрик быстро подбежал к Дайвиму Твару, все еще стоявшему на ногах, с участием вгляделся в его бледное, измученное лицо.

— Ты серьезно ранен? — спросил он, тревожно глядя на расплывающееся пятно крови. — Что ты чувствуешь?

— Кажется, мне пощекотали ребра. — Дайвим Твар закашлялся, попытался улыбнуться. — Ничего страшного. Я бы знал, если б меня…

Он упал. Эльрик быстро наклонился, бережно перевернул своего друга на спину, уставился на бледное лицо с остекленевшими глазами. Повелитель Драконов, Хранитель Драконьих Пещер был мертв.

Альбиноса затошнило. Он медленно выпрямился, застыл над телом своего двоюродного брата. Из-за меня, — подумал он, — погиб еще один хороший человек. Больше Эльрик ни о чем не успел подумать: воины-кочевники напали на него с двух сторон.

Лучники, закончившие обстреливать крепостные стены, ворвались в ворота, осыпали защитников замка градом стрел.

— Мой брат, Дайвим Твар, погиб, сраженный подлым наемником в спину! — вскричал Эльрик. — Отомстим за него! Отомстим за Хранителя Драконьих Пещер Имрирра!

Стон прокатился по рядам мельнибонийцев; еще яростнее, чем прежде, кинулись они в атаку. Эльрик подозвал к себе несколько солдат, спустившихся с крепостной стены.

— Следуйте за мной! — приказал он. — Мы отомстим за кровь, пролитую по вине Телеба К’аарны!

— Подожди, Эльрик, я с тобой! — закричал откуда-то Мунглам. Воин-кочевник, стоявший спиной к альбиносу, упал; ухмыляющийся коротышка вытащил из его тела клинок сабли, от острия до эфеса перепачканной в крови.

Эльрик подбежал к небольшой двери, ведущей в центральную башню замка, указал на нее своим солдатам.

— Вперед! — вскричал он. — Поторопитесь!

Боевые топоры вгрызлись в твердое дерево, полетели щепки. Эльрик нетерпеливо переступил с ноги на ногу.