За дверьми тронного зала Виркад вслушивался в пьяные голоса и кипел от ненависти. Больше всех на свете он ненавидел своего брата, который ослепил его, когда узнал, что менестрель изучает черную магию с целью оживить короля под горой.

— Наконец-то настал мой час, — прошептал Виркад и остановил проходившего мимо слугу.

— Скажи мне, где пленная девушка?

— В спальне Гутерана, господин.

Виркад отпустил маленького человечка, пошел по коридорам и витым каменным лестницам, пробираясь наощупь, затем остановился у королевских покоев, достав из кармана ключ — один из многих, изготовленных им без ведома Гутерана, — и открыл дверь.

Зарозиния видела, как слепец вошел в комнату, но была бессильна оказать ему сопротивление. Девушку связали ее собственным платьем, засунули кляп в рот. Гурд сообщил ей о том, какая судьба ждет Эльрика, но Мунглама орогиане не поймали; стражники до сих пор искали его в катакомбах Орога.

— Я доставлю тебя к твоему другу, госпожа. — Слепой Виркад улыбнулся, поднял ее как пушинку, — он обладал силой, присущей всем сумасшедшим, — и вышел из комнаты. Менестрель прекрасно знал катакомбы Орога, потому что родился и вырос в них.

Его видели два человека. Одним из них был Гурд, ненавидевший своего отца и пожелавший сам обладать девушкой, вторым — Мунглам, спрятавшийся от стражников в одной из глубоких ниш в коридоре.

Гурд стоял, не шевелясь, но когда его дядя скрылся за поворотом, последовал за ним, двигаясь с крайней осторожностью. Мунглам выждал несколько секунд и пошел вслед за Гурдом.

Не выпуская из руте своей ноши, Виркад вышел из цитадели через небольшую дверь и направился к могильному холму.

У подножья гигантского холма скользили омерзительные белые существа с пятнами проказы на бесформенных членах. Они чувствовали присутствие Эльрика, которого орогиане решили принести им в жертву.

Только сейчас альбинос понял, что король боялся этих призраков больше самых страшных богов, потому что они были живыми мертвыми, предками тех, кто правил сейчас орогским королевством, — Обреченным Народом. Какое же наказание постигло Обреченных? Не знать ни минуты покоя? Никогда не умирать, постепенно превращаясь в безмозглых вампиров? Эльрик задрожал от отвращения.

Но размышления пробудили его память.

Он воззвал к Ариоху, демону-покровителю Мельнибонэ, и его мучительный крик, полный отчаяния, унесся в мрачное небо.

— Ариох! Разрушь каменные столбы! Спаси своего слугу! Ариох, повелитель, помоги мне!

Он не был услышан. Белые существа начали медленно карабкаться по склону холма к беспомощному альбиносу.

— Ариох! Если Обреченный Народ оживет, память о тебе исчезнет из душ людских! Помоги мне уничтожить живых мертвых!

Земля задрожала, тучи закрыли луну. Белые существа с пятнами проказы на телах подобрались к Эльрику почти вплотную.

А затем в небе высоко над головой альбиноса вспыхнул огненный шар, раздался оглушительный раскат грома, две ослепительные молнии ударили в каменные столбы, превратив их в пыль. Эльрик был свободен.

Он вскочил на ноги, понимая, что Ариох потребует платы за свою помощь, яростно накинулся на белых тварей, размахивая цепями, нанося мощные удары по бесформенным телам. Обреченные отступили, побежали вниз по холму, вереща от страха и бессильной злобы. Внезапно они исчезли.

Эльрик внимательно пригляделся, увидел у подножья холма черное отверстие входа в подземелье. Тяжело дыша, он стал шарить по кармашкам своего пояса; с облегчением вздохнул, нащупав тонкую золотую проволоку. Не медля ни секунды, альбинос засунул ее в один из замков наручников, к которым были прикреплены тяжелые цепи.

Зарозинии казалось, что она сойдет с ума от страха.