— Это не пещера, — прошептал Эльрик. — Мы находимся в тоннеле, и я не знаю, куда он ведет.

В течение нескольких часов путешественники шли в полной темноте, держась друг за друга, опасаясь, что в любую секунду они могут свалиться в какую-нибудь трещину в скале. Тоннель уходил вниз, идти становилось все труднее. Эльрику казалось, что он спит и видит непонятный сон. Будущее было настолько неопределенным, что он старался ни о чем не думать. В конце концов у него возникло такое ощущение, что движется пол, а сам он стоит на месте.

Иногда Эльрик спотыкался, в полной уверенности, что сейчас полетит в пропасть, но когда он падал, то всхлипывал от облегчения, чувствуя под собой твердую холодную поверхность.

Ноги его продолжали механически подниматься и опускаться, хотя он и не был уверен в том, что двигается. Время перестало существовать.

Внезапно Эльрик понял, что где-то далеко забрезжил голубой свет. На мгновение остановившись, он побежал вперед и тут же, испугавшись, перешел на шаг. Чем-то странным и зловещим веяло в холодном воздухе. Альбиноса охватил страх, хотя он и не смог бы объяснить, чем он вызван.

Его спутники тоже почувствовали что-то неладное. Они не произнесли ни слова, но Эльрик знал, что им тоже было не по себе. Медленно, осторожно, путешественники приближались к голубому сиянию, пульсирующему далеко внизу.

И наконец, они вышли из тоннеля и остановились, в изумлении глядя на удивительный, неземной пейзаж. Вокруг них дрожал и переливался голубой воздух. Они стояли на черном выступе скалы, внизу расстилался серебристый пляж, мерцающий все тем же голубым светом. Темное море волновалось, словно гигант, беспокойно ворочающийся во сне. Повсюду валялись обломки невиданных кораблей, потерпевших крушение. Горизонт отсутствовал, небо было черным, как смоль. Мороз стоял такой, что щипало кожу. Волны беззвучно накатывали на пляж, повсюду царила мертвая тишина. Несмотря на близость горы, в сухом воздухе не чувствовалось запаха соли.

— Что будем делать, Эльрик? — спросил Мунглам, дрожа от холода.

Эльрик покачал головой и долгое время стоял, не отвечая; в голубом свете его белые руки и лицо выглядели ужасающе.

— Нам ничего другого не остается, как переправиться на другой берег, — сказал он в конце концов. — Возвращаться нет смысла. — Голос альбиноса звучал глухо, словно он не слышал собственных слов.

Каменные ступени, вырезанные прямо в скале, вели к пляжу. Эльрик начал спускаться; Мунглам и Шаарилья последовали за ним, с восхищением и ужасом глядя по сторонам.

Глава четвертая

Они шли по серебристому пляжу, усыпанному хрустальным песком, и звуки их шагов нарушали мертвую тишину. Внезапно Эльрик остановился, уставился своими красными глазами на берег моря, зловеще улыбнулся, тряхнул головой, словно пытаясь освободиться от наваждения, и молча вытянул руку по направлению к небольшому боту, резко выделявшемуся среди обломков кораблей. Выкрашенный в желтый и красный цвета, бот выглядел более чем вульгарно на фоне окружающего его пейзажа. Он был деревянным, но такого дерева путешественникам никогда не доводилось видеть. Мунглам провел по нему пальцами.

— Тверже железа, — пробормотал он. — Неудивительно, что этот бот не сгнил, как остальные. — Коротышка перегнулся через борт и задрожал. — Что ж, владелец не станет возражать, если мы отправимся на его судне в плавание.

Эльрик и Шаарилья поняли, о чем он говорит, проследив направление его взгляда. На дне бота лежал неестественно искривленный скелет. Эльрик наклонился, поднял его, бросил на хрустальный песок. Скелет рассыпался, кости покатились по пляжу, череп подпрыгнул и остановился у самого моря, уставившись пустыми глазницами на беспокойные волны.