В первую очередь нужно было позаботиться о том, чтобы удержать орков снаружи. Как они выберутся отсюда, выковав Огненный Клинок, все старались пока не думать.

Фургасу удалось оправдать ожидания с блеском. Ему потребовался всего один день для того, чтобы разобраться в функционировании мехов. Ему эта система напомнила аппарат для управления занавесом в театре. Вскоре он обнаружил поврежденные участки механизма и починил их, импровизируя столь уверенно, будто находился на подмостках своего театра и чинил сломавшееся во время представления устройство. Даже точильные камни пришли в действие.

Тем временем остальные носили камень за камнем, баррикадируя ворота, так как чудовища уже предпринимали первые попытки атаки. Впрочем, сталактиты оказались слишком хрупкими и разбивались о железо.

На второй день Гандогар занялся шлифовкой алмазов, пользуясь инструментами Гоимгара. Баврагор делал каменный зажим. Его движения были резкими, словно у куклы.

Гизельбарт подготовил плавильную форму для благородных металлов, в то время как Балиндис начала ковать топор и готовить рукоять.

Она подошла в центре зала к горну Драконье Дыхание. От дуновения мехов угли разгорались ярче, время от времени вспыхивая белым.

Гномка использовала три разных наковальни одновременно. Она уверенно выбирала щипцы, клещи, острогубцы и другие приспособления из семидесяти разновидностей инструментов, чтобы вытаскивать разогретые куски стали, придавать им форму и вновь укладывать их на горячее ложе, когда они остывали.

Тунгдилу еще никогда не приходилось видеть такой кузницы. Если у Лот-Ионана он вполне управлялся четырьмя разными молотами, то здесь было пятьдесят молотов разной формы, не говоря уже о долотах, напильниках, ножовках и других инструментах, с которыми так ловко управлялась девушка.

— Златорукий, помоги мне, — внезапно сказала она, протягивая ему щипцы. — Расплющи этот кусок стали, чтобы он стал тонким, как лезвие ножа. Потом вобьешь в него клин и скуешь снова.

Подчинившись, Тунгдил взял длинные щипцы и подошел к белым раскаленным углям, излучавшим невероятный жар.

Когда он вытащил сталь из горна, она уже раскалилась добела. Быстрыми ударами расплющив ее и сковав вновь, он положил ее обратно в горн. Когда сталь накалилась, он вытащил ее, разделил по центру и согнул пополам, вновь сильными ударами слив ее воедино.

Его сердце возликовало, когда он после долгого перерыва вновь взял в руки кузнечный молот и услышал привычный звон металла. Такова магия гномов; благодаря способностям созданий Кузнеца потаенные силы руды раскрывались, и этого волшебства не дано было понять магам.

Тунгдил удовлетворенно покосился на Балиндис. Их удары зазвучали в унисон, хотя они об этом не договаривались.

Затем он отложил инструмент.

— Пойду помогу остальным переносить камни, а то они будут ворчать, что я порчу твою работу, — сказал он. — Сколько раз ты будешь перековывать металл для топора?

Она продолжила стучать.

— Около трехсот. Сталь очень хорошая, все получится. Спасибо за помощь.

Помахав рукой, Тунгдил присоединился к гномам, баррикадировавшим вход.

Пятым не нужно было отдыха, он не требовался их мертвым телам. А вот Боиндилу с Тунгдилом приходилось несладко.

К тому же провиант заканчивался, медлить было нельзя.

— Я все это время думал о том, какой же мудростью обладал Враккас, заставивший сойтись столь разных созданий, — сказал как-то Боиндил.

— Что ты имеешь в виду? — Тунгдил опешил от того, что Боиндил о чем-то всерьез задумался.

Он взглянул в загорелое бородатое лицо Бешеного.

— Каждому из нас нужно выполнить свое задание, сыграть свою роль, чтобы родился Огненный Клинок. Без тебя все это не началось бы, без гномов мы не смогли бы его выковать, без актера мы не прошли бы живыми сквозь толпу свинорылых.