— О, Рысь,— прошептала Соня,— о, солнце.

— Прикосновение яда, заключенного во флакончике, полностью лишает человека воли,— продолжал Хозяин Сновидений.— Оно внушает ему лишь одно стремление: идти к Черной Пирамиде и отдать свою кровь ножу жреца… А потом мертвое тело может бродить по земле… Так случилось и со мной — много лет назад. Так случилось со многими, кто томится сейчас на берегах подземной реки и ждет избавления. Ментаптэ, потомок жрецов Сета, жаждет обрести власть и вернуть былое величие своего бога, а для этого он предполагает использовать тела и души бесчисленных жертв Сета. Но я, Мардж-Са,— Хозяин Сновидений. Я могу ходить по земле, под солнцем. Отчасти я могу посещать сны других людей. Но случается так, что кто-то, кто сильнее меня, призывает мою душу во мрак… и тогда я исчезаю.

— Куда? — с живым любопытством спроси» Соня.

— Не знаю,— тихо ответил Хозяин Сновидений.— Я перестаю быть. Но потом всегда возвращаюсь… Первой возвращается боль, затем — зрение…

— А Вайба? — Кадах не сводил глаз с бывшей жены своего господина.— Неужели она мертва? Ведь она стоит, ходит… Наверное, может и разговаривать.

— Да, она понимает речь…— Мардж-Са произнес несколько слов на своем странном шипящем языке, и женщина повернула к нему Голову.

Хозяин Сновидений добавил еще одну фразу. Вайба шепотом ответила на том же языке.

— Она говорит, что ей хорошо,— обратился Мардж-Са к наемнику.— Но это на самом деле не так. Бедняжка заблуждается. Просто она забыла обо всем на свете. Она не помнит даже собственного имени. Помнит лишь блаженство, которое испытала, отдавая свою кровь Сету…

Хозяин Сновидений коснулся ладонью макушки женщины, и та с еле слышным вздохом осела на пол. Когда Кадах подбежал к ней, на мраморном полу у ног Хозяина Сновидений лежала лишь пустая оболочка — белоснежная кожа и копна темных волос, перевязанных красной белковой лентой.

Мардж-Са печально глядел на нее. Кадах пал возле кожи Вайбы на колени и, касаясь лбом пола, громко зарыдал.

Соня налила себе немного вина. Ей было не по себе. Мардж-Са сочувственно наблюдал за Кадахом и Соней.

— Я понимаю, вам, смертным, трудно вместить подобные вещи… Однако, что случилось, то случилось.

— Кто же ты такой? — спросила Соня.— Кто ты, меняющий обличия? Ты уходишь и приходишь, твой дух то жив, то мертв, и я часто видела тебя во сне в виде пляшущего огонька, который преследовал меня в темной лесу…

— Да, это был я,— подтвердил Мардж-Са. — Слушай же, Соня. Много столетий назад, когда Великая Черная Пирамида сверкала под солнцем отполированными плитами, по которым струилась свежая кровь жертв, я был огромным змеем, жившим в подземельях храма. Мне приносили девушек, чтобы я душил их и ел. И я душил их, и проводил сладостные жаркие ночи, обнимая их бессильные тела, а потом, поглощая их, и они спали в моей утробе…

Соня содрогнулась.

— Это уж слишком,— прошептала она.

Но Мардж-Са не обращал внимания на ее испуг. Невозмутимо он продолжал:

— Шли века, и власть Сета ослабела. И меня изгнали из тела гигантского змея. Тело мое расчленили и погребли, и оно превратилось в подземную реку, а съеденные мною жертвы до сих пор оплакивают меня на берегах этой безрадостной реки… Я же скитаюсь то здесь, то там в обличии человека. Я давно забыл свою змеиную жизнь. Я хочу лишь одного: успокоиться навсегда.

— Какую же роль играет во всем этом Ментаптэ? — поинтересовалась Соня.— И зачем я ему понадобилась?

— Он ищет Молодую Рысь, которая оживит для него духов подземной реки,— пояснил Хозяин Сновидений.