— Так что ж нам делать с полицией?

— Тяжелый вопрос, — бухнул Вовка, изучая систему крепежа к столу скатерти, которую ветер то и дело норовил сорвать и унести прочь. — С одной стороны, в полицию нельзя обращаться, потому что тогда клинка нам не видать, как счета в швейцарском банке. А с другой стороны, нельзя этих жуликов выпускать из виду.

— Есть идея, — вмешался Лешка, но развить свою мысль не успел, потому что хозяин таверны появился с тремя блюдечками с мороженым и принялся расставлять их на столике. Совершив эту нехитрую операцию, он еще раз общупал ребят глазами, будто шарил у них по карманам, и потребовал плату вперед. Это тоже было что-то новенькое: как успели заметить юные тюменцы, во всех заведениях здесь платили после того, как заказ был с улыбкой принесен, успешно съеден и выпит. Получив свои драхмы, суетливый хозяин таверны тут же будто растворился в воздухе, вскоре возник уже у дверей своего заведения, витрину которого украшала огромная меч-рыба, и взглядом стал просеивать толпу туристов, выбирая жертву побогаче.

— Это Ставракис, — скривил губы в брезгливой улыбке Никос. — Известная негодяйская личность. Мало кто его переваривает. Говорят, во время войны он даже имел сотрудничество с немцами-фашистами.

— Да ну? — изумился Лешка. — Так вот, я что хотел сказать… Придется держать этих Карабасов-Барабасов в поле зрения. Постоянно. Другого выхода, я думаю, нет. — Лешка помешал ложечкой катастрофически тающее мороженое. — Иначе нам и клада не достанется, и еще неприятностей от полиции не оберешься.

— Да, верно, это выход, — оживился Никос, которого, как истинного патриота-критянина, привыкшего доверять местной власти, чрезвычайно тревожила сложившаяся ситуация. — Нам нужно будет установить дежурство и слежку за этими господами.

— Какие они тебе господа! — отмахнулся ложечкой Вовка. — Рецидивисты они, а не господа. Граждане преступнички.

— Это неважно, — рассудительно примирил обе стороны Лешка. — Важно только, чтобы они все время были под нашим присмотром. Правда, как мы в этом деле участвовать будем — не знаю. Я и так боюсь, как бы Мурашка нас не засекла. Заметит ведь, что мы от коллектива отрываемся: купаться не ходим, с ребятами по отелю не лазим, в карты не играем, все в стороне да в стороне от всех…

— Да, это проблема! — Вовка зачерпнул последнюю, уже теплую каплю мороженого и с сожалением облизал остатки с ложечки. — Давай, Никос, что ли, сегодня до вечера ты их попаси, мы смотаемся в гостиницу, отметимся, а после ужина рванем сюда.

— Опасно, — засомневался Лешка.

— Ладно, сделаем проще, — тут же нашелся Вовка. — Рвану сюда я, один послежу за ними ночью. Под утро меня сменит Никос. Ты, Лешка, приедешь после завтрака, а я буду днем отсыпаться. Потом, вечером, тебя снова сменит Никос. Ну, и так далее. Пока клад не найдем.

— Нет, — внес уточнение Никос, — ночью проще дежурить мне, и город я лучше знаю, не заблужусь в темноте. А кто-нибудь из вас пусть сменит меня утром.

Предложенная схема казалась логичной и, хотя несла в себе для юных тюменцев потенциальную опасность быть пойманными с поличным классной руководительницей, все же была единственно приемлемой и возможной.

Прикончив мороженое, Вовка и Лешка заторопились обратно, как они выражались, "в лагерь". Все-таки, хоть Мурашка и потеряла отчасти свою бдительность из-за жаркого солнышка и общей расслабляющей критской атмосферы, могло случиться непоправимое.