Ольга. У вас квартира?

До. Комната.

Ольга. Что же они говорят?

До (хмуро). Ничего. Я с ними теперь меньше дружу. Я сама по себе.

Ольга (ласково). И вы, конечно, никого и ничего не боитесь?

До. Конечно.

Ольга. И вы всегда говорите правду?

До. А вы сами?

Ольга. Я часто молчу. Иногда мне не хочется говорить неправду, а правду я сказать не могу.

До. Я бы хотела вам всегда говорить правду.

Ольга (проходит мимо До, идет к двери). Сергей, иди к нам. Давай чай пить. (Ольга смотрит на До. До неподвижно смотрит на дверь.) Но вы тоже часто молчите. (Входит Сомов. Ольга разливает чай и ставит чашки на столик, вокруг которого постепенно все трое и садятся.)

Сомов. Здравствуйте.

До. Здравствуйте, господин Сомов.

Ольга. До, идите к нам, идите поближе. Вы любите пирожные?

Сомов (стараясь быть непринужденным). А я и не знал, что у нас сегодня гости. (До переходит от пианино к дивану.)

Ольга. До — не гости, правда, До?.. Я говорила сейчас… что я говорила? Да, что из окна вагона все было белое от снега. Выпал снег… Зима… Так что же вы делаете в жизни, До?

До. Ян обещал мне роль.

Ольга (Сомову). Ян — это сосед, живет с женой в ее доме. (К До.) Он режиссер?

До. Нет, он художник, но он получит работу в театре. Он абстрактный и будет скоро очень знаменит. Сейчас он еще не устроен.

Ольга. А Туся?

До. Туся хочет выставлять в будущем году. Она тоже абстрактная. Она сейчас пишет мой портрет, только, конечно, не в этом духе (показывает на Боннара). Портрет в абстрактном плане. Это теперь многие делают.

Ольга. Вы — натурщица?

До. Я позирую, когда кто-нибудь просит. У них денег нет платить.

Ольга. У вас есть мать?

До. Я поссорилась со всеми и ушла из дому. (Пауза.) Мне кажется, настает такой момент, когда надо начинать жить самостоятельно, жить, а не прозябать.

Ольга. Главное в жизни, конечно, жить.

До. Я не люблю мещанства. Семья — в этом есть что-то старомодное. Я переросла свою семью.

Ольга. Вы хотите быть актрисой?

До. Да. Все говорят, что у меня талант.

Ольга. А пока?

До. Пока…

Сомов (искусственно оживляясь). Я хорошо представляю себе вашу жизнь: вы, наверное, очень счастливы, вам всегда весело, целый день — гости, пишут картины, читают стихи, никаких обязанностей, в настоящем — проекты, полная свобода, в будущем — театр, слава.

Ольга. А если не выйдет?

До. Не выходит только у дураков (закуривает).

Ольга. И иначе вы бы не хотели жить?

До. Как иначе?

Ольга. Не знаю, например… не одна, чтобы кто-нибудь заботился о вас, дал бы вам возможность учиться дальше, охранял бы вас от трудностей жизни, пока крылышки не держат; давал бы читать хорошие книги, защищал бы от разочарований, баловал бы, любил.

До. Вы хотите знать, хотела бы я благополучия и уверенности в завтрашнем дне? Но благополучие скучно, и если есть уверенность в завтрашнем дне, он становится похожим на вчерашний. (Заученно.) Мы живем в мире, в котором не может быть благополучия. Мое поколение это понимает.

Ольга. Бедная девочка! (До, пораженная, молчит.) Бедная маленькая девочка! Но люди могут все же быть очень счастливы, и прочно счастливы в этом мире — в разных концах его по-разному.

Сомов (передавая пирожные). Возьмите еще что-нибудь. (До берет.) Значит, надо совсем иначе представить себе вашу жизнь? В комнате, наверное, холодно зимой и жарко летом, не очень чисто, не очень светло. С утра до вечера приходят — собственно, даже неизвестно кто. Просто так себе, неудачники, полузнакомые лентяи и болтуны, никому не нужные личности и самим себе опротивевшие недоучки. И нам от них ни жарко, ни холодно.