|
Все, об этом ни слова. И не упоминай!.. – Потом подумал и добавил: – Вы моя гостья, домна[3] Марели. – Хочу сообщить, что уже потерял сына. Он спрятался в одной из этих проклятых Башен, расплодившихся на наших землях и соблазняющих сыновей честных людей и – что скрывать? – дочерей тоже! Они настраивают их против родичей, против семьи. Пока в горах бушует буря, вы найдете здесь надежное убежище и все, чем хозяин обязан одаривать гостей, однако предупреждаю – держитесь подальше от моих детей.
«Потерял сына в одной из этих проклятых Башен», – припомнила Ромили слова отца. Это случилось с братом Руйвеном, который тайком переправился через Кадарин и сбежал в Башню Нескья. Четыре года назад… Неужели вскоре отец лишится и Дарена, которого куда больше прельщает монастырь Неварсин или одна из Башен, чем замок «Соколиная лужайка», который должен перейти ему по наследству?» Дарен долго жил и воспитывался в Неварсине, как то подобает сыну благородного господина – обычаи в горной стране строги, – и вряд ли испытывал желание вернуться в родовое гнездо. С другой стороны, нельзя было ослушаться отца, когда тот потребовал, чтобы наследник возвратился домой. Как Руйвен мог так подвести брата? Как мог решиться на побег, зная, что Дарену в одиночку не удержать в своих руках «Соколиную лужайку»? Братья были погодками и очень дружили. Словно двойняшки… Вместе отправились в монастырь Неварсин – только Дарен вернулся на зов отца, а Руйвен нет. Старший брат сказал, что Руйвен подался в Башню Нескья. Руйвен прислал письмо – его прочитал отец. Пробежал глазами, тут же порвал и выбросил. С той поры в замке было запрещено произносить имя Руйвена. – У меня два сына, – объявил отец. – Один вновь отправился в монастырь, другой сидит у матери на коленях. Ясно? – Это он обратился к Марели. Уже позже лерони, встретив Ромили, шепнула ей: – Я сделала все что могла, но он даже слышать не хочет об этом, так что выбор ты должна сделать сама. Твой дар – твое богатство, наследство, судьба… Ты должна овладеть им, или он овладеет тобой… За то время, что я пробуду в замке, я постараюсь научить тебя кое‑чему. Если лорд Макаран об этом узнает, то выставит меня из замка. Но я обязана помочь тебе и научить, как следует защитить себя, когда проснется ларан. Тебе придется сражаться с ним в одиночку, это будет нелегко. Это будет очень трудно, девочка, но у тебя достаточно сил. Немногие способны овладеть лараном. В их числе твой брат. – Вы знакомы с моим братом? – шепотом спросила Ромили. – Да, моя девочка. Как ты думаешь, кто надоумил меня приехать в ваш замок и повидаться с тобой? Это он, твой брат. Ромили сжала губы, и Марели торопливо продолжила: – Он помнит о тебе и любит. Он любит отца. Он бы никогда не покинул вас, если бы на то не было веской причины. Сама знаешь: что подходит кворебни[4], для молодого сокола – смерть. Ему не пристало жить в клетке. Если бы Руйвен вернулся сюда, ему бы уже не вырваться на волю, а жизнь без ларана для него хуже смерти, Ромили. Как ты не можешь понять?! Это все равно что оглохнуть и ослепнуть. Душу потерять!.. – Тогда что такое этот ларан?! Что это за проклятье, если ради него он предал всех нас? – вскрикнула Ромили и прикрыла рот ладошкой. Марели печально посмотрела на нее. – Узнаешь, когда проснется твой собственный дар, девочка. Ромили возмутилась: – Ненавижу! Ненавижу эту пакость, грызущую человека изнутри!.. Ненавижу ваши Башни!.. Эти ваши колдовские гнезда украли у нас Руйвена. Она решительно повернулась спиной к Марели, показывая тем самым, что не желает продолжать разговор. |
