– И что было дальше? – спросила она, не вполне уверенная в том, что хотела бы услышать продолжение.
– А ты как думаешь? Конечно, я спросил ее, какого черта она тут делает.
– И что произошло потом?
– Ничего! – твердо ответил Хэнк, открыто глядя ей в глаза.
– Интересно, зачем она разделась, если ты не давал никакого повода для этого? – продолжала допытываться Рэйчел.
Хэнк нахмурился, обдумывая ответ.
– Честно говоря, она сначала смутилась, как будто не ожидала, что я войду в комнату.
– В этом мало смысла, – Рэйчел покачала головой.
– Я знаю! – вспылил Хэнк. – Не заставляй меня угадывать, что может оказаться у женщины на уме! Я назначил Долли на эту должность, потому, что у нее блестящее воображение и она способна видеть ситуацию со всех сторон.
– Что ж, я тоже наделена некоторыми талантами. Давай попробуем раскрыть тайну. Итак, она специально пролила на тебя кофе, затем осталась ждать в гостиной и разделась. Потом поднялась наверх, разбрасывая по лестнице свои вещи в обратном порядке, проскользнула в спальню и стащила твою одежду, чтобы отправить ее в прачечную, как и полагается поступить, хорошему помощнику руководителя, – ехидно предположила Рэйчел. – Ты вышел из ванной слишком рано и застал ее ворующей мое полотенце. Тогда как по плану ты должен был последовать за разбросанной одеждой, все больше и больше возбуждаясь, и в конце концов, найти Долли лежащей на коврике в соблазнительной позе, со стаканом шампанского в руке, с розой в зубах и призывной улыбкой в пол лица!
– Ты что, действительно так думаешь? – испуганно спросил он.
– Ради Бога, Хэнк, неужели ты не понимаешь иронии?
Его щеки вспыхнули.
– Да, нет предела женской хитрости. Я только сейчас начинаю это понимать. Я могу рассказать тебе, что было дальше.
– Говори, – сладко пропела Рэйчел.
– Я вышел из ванной и увидел ее. Она начала говорить странным, хриплым голосом что-то вроде того, что это наш единственный шанс, – пробормотал он.
– Подробнее, – попросила Рэйчел.
– Мне неловко повторять все это... – смутился Хэнк. – Она говорила о своих чувствах ко мне, расписывала, каким человеком видит меня. Я попросил ее прекратить эти глупости и одеться.
Он лгал и, казалось, сам этого стыдился. Лучше бы Хэнк просто признался в своей неверности и попросил прощения. Но он был трусом.
– Итак, ты утверждаешь, что перед тобой стояла великолепная полуобнаженная женщина, которая признавалась в том, что готова молиться на тебя, и предлагала тебе свою любовь, но ты поблагодарил и отказался, сказав, что женат.
Он умело изобразил негодование.
– Конечно!
– Тогда ты – святой.
Хэнк бросил на жену гневный взгляд, как будто она была несправедлива к нему. Рэйчел всегда считала, что так обычно реагируют люди, совершившие ошибку. Они рассматривают свое моральное падение с трогательной снисходительностью, пытаясь оправдать себя и найти недостатки в обвинителе. Только так они способны мириться с собой.
– Тебе повезло, что я не застала вас в самый жаркий момент, – холодно сказала Рэйчел.
– Хватит! С меня довольно! Я ухожу! – выпалил Хэнк.
– Уходишь? Ты что, сам не веришь в свою историю? – с издевкой, спросила она.
– Это ты мне не веришь! В этом вся проблема! – крикнул он, глядя на нее в упор.
Рэйчел охватил страх. Любовь умерла, и ничто не сможет воскресить ее... Разве что чудо. |