|
– Ты не хочешь стать королем? – Нет. – Почему? – Я недавно ушел с очень нервной работы, чтобы заняться воспитанием сына. Мне не хоте-лось бы браться за такую работу, где нервничать приходится круглые сутки. Ровена остановила машину в начале очередного виража и взглянула на Джейка с таким ви-дом, словно сомневалась, поверить ему или нет. Выражение ее лица напомнило ему о собствен-ных подозрениях. Пытается ли она найти доказательства его причастности к исчезновению ко-роля… или просто заботится о Сэмми? – Это же куча денег, – заметила Ровена, вновь тронувшись с места. Джейк пожал плечами. – У меня есть деньги. – Но не столько. Ты только представь, сколько стоят королевские бриллианты. – Ты говоришь о сказочных сокровищах, запертых в каком-то тайном подвале, куда войти может только король и его наследник? – Да. Он фыркнул. – Я не верю в их существование. Эдембург никогда не был таким богатым государством, как сейчас. – Откуда ты знаешь? Джейк задумался над ответом. Он помогал отцу работать над торговым соглашением меж-ду Эдембургом и Соединенными Штатами, хотя все заслуги Эдуард приписал себе. Раз уж отец не желает распространяться на этот счет, Джейк решил ответить уклончиво. – Я провел кое-какие исследования несколько месяцев назад. – Зачем? – Скажем, из желания лучше узнать свою родословную. – Так причем здесь богатство Эдембурга? Почему тебя история не интересовала, или при-рода, или достопримечательности? – И это все тоже. Но я занимаюсь слиянием и приобретением компаний. Экономика – это то, что меня волнует, то, в чем я разбираюсь. – Эна? Ровена моргнула, а затем с радостной улыбкой обернулась. – Что, Сэмми? – Эна, а до щенят далеко? Их разговор Джейк пропустил мимо ушей. Еще чуть-чуть, и она прямо спросила бы о его причастности к исчезновению дяди. Его охватила досада. Однажды ведь она спрашивала, и он ответил. Честно. Похоже, Ровена ему не верит. Она все еще думает, будто Джейк так жаждет дорваться до Эдембургского трона, что готов убить человека, не сделавшего ему ничего дурного, убить своего кровного родственника. Джейк знал, что ему не стоит беспокоиться из-за подозрений Ровены. Рано или поздно он уедет из Эдембурга. И, скорее всего, никогда больше ее не увидит. Но он беспокоился. Он не хотел относиться к Ровене как к прислуге… и уж конечно не хотел, чтобы она дума-ла о нем плохо. А значит, он уже начал привязываться к ней. Черт побери. Сетон Уайльд прислонился к двери маленькой живописной конюшни, прилепившейся к склону горы. – Щенки и дети. В мире нет более приятных звуков. Ровена взглянула на Сэмми и Джейка, играющих со щенками в пустом деннике, рядом с денником Хакни, упряжной лошади отца. Сэмми валялся на соломе, смеясь до колик, а шестеро очаровательных щенят облизывали все части его тела, до которых могли дотянуться. Джейк сидел рядом с мальчиком, пододвигая к нему тех щенков, которые пытались от-ползти. Судя по усмешке на его смуглом, красивом лице, удовольствия он получал не меньше. – Разве можно не любить щенят? – спросила Ровена. – Разве можно не любить детей? – продолжил ее отец. Девушка вздохнула. – Да. И их тоже. – Итак? Ровена изобразила недоумение, как будто не знала, что за этим последует. – Итак? – Итак… когда же я стану дедушкой? Она взглянула на ярко-голубое небо, усеянное белыми облаками. – Что-то рака с горы не слышно. – Рак все время свистит, – усмехнулся отец, – только слышишь его в самый неподходящий момент. |
