|
Усевшись в «ловиторке», Федя тоже делает «комплимент» публике. У занавеса стоит «рыжий». Он единственный из артистов труппы, которому разрешено находиться на манеже во время исполнения чужого номера. Вася улыбается публике и глазами показывает Феде на левое слуховое окно в куполе. Оно находится как раз на уровне мостика, ловиторки и трапеции. Под куполом жарко. Окно открыто для притока свежего воздуха и в него видна южная черно-синяя ночь, усыпанная звездами. Федя раскачивается в ловиторке, Вася на трапеции. Оба они не открывают глаз от окна. Оно то приближается к ним почти вплотную, то удаляется. - Алле! - командует Вася. Теперь они смотрят только друг на друга. - Ап! - кричит Федя. Вася отрывается от трапеции, делает два с половиной сальто-мортале, и Федя ловит его за ноги. - Может быть не стоит, Васька? - задыхаясь от напряжения, шепчет Федя. - Может, потерпим, а? - Швунгуй меня на курбет! Я тебя плохо слышу, - вися вниз головой, хрипит Вася. На каче вперед Федя резко перебрасывает Васю и ловит его за кисти рук. Теперь их лица почти рядом. Качается под ними арена… Качаются под ними зрители… Тревожно смотрит на них невеселый, измотанный «рыжий». - Возьми себя в руки! - говорит Вася. - Алле! И перелетает на трапецию, а с трапеции на мостик. - Да, не могут у нас так, не могут! Не дано нашему мужику такое. Не дано! - сокрушенно говорит приличный господин своему соседу - пьяноватому офицеру. Офицер осоловело смотрит наверх, поднимает воображаемое ружье и целится в раскачивающегося Васю. - Жаканом его… В лет… И - нету. Приличный господин добродушно замечает: - Ну кто же в лет бьет жаканом? Бекасинчиком. От силы четвертым, пятым номером. И кучность хорошая, а по такому расстоянию и сила убойная достаточная… А вы - «жаканом»! - Внимание! - провозгласил хозяин цирка и поправил бутоньерку в петлице. Цирк замер. Оркестрик смолк. - Атансион! - повторил хозяин специально для «Жоржа» и «Антуана». Вася поклонился. Дескать - «понял вас». - Рекордное достижение! Гранд-пассаж из-под купола цирка! Единственные исполнители в мире Жорж и Антуан! По тросам, удерживающим мостик, Вася забрался на «штамберт» - металлическую перекладину под самым куполом. - Тишина! - крикнул хозяин цирка и повторил для «французов». - Сильянс! Тихой тревожной дробью раскатился в оркестре барабан. И тогда Вася, стоя под самым куполом, вдруг произнес: - Господа! У хозяина цирка от удивления сам по себе открылся рот. Испуганно уставились вверх униформисты. Прекратила жевать шоколадные конфеты одна из дам нашего знакомого. А другая удивленно посмотрела на своего обожателя. - Господа! - повторил Вася. Цирк был поражен. «Рыжий» вскочил с барьера. На какую-то секунду в оркестре сбился барабан, начал дробь снова и все никак не мог от волнения войти в нужный ритм. Под его захлебывающиеся нервные удары Вася сказал: - Господа! Вот уже полтора месяца мы работаем в этом цирке, а хозяин до сих пор не выплатил нам ни копейки… «Рыжий» ахнул и вдруг одиноко зааплодировал. На мгновение занавес за ним распахнулся и четыре громадные руки втянули «рыжего» за кулисы. - Мы голодаем. Мы работаем из последних сил. Я не знаю, слышат ли меня первые ряды и ложи - мы слишком далеки друг от друга… Вася улыбнулся первым рядам и даже слегка поклонился. Потом посмотрел на галерку и последние ряды и продолжил: - … но вы, сидящие почти на одном уровне со мной, должны меня слышать! Последние ряды и галерка были забиты мастеровыми, прислугой, солдатами и рыбаками. |
