Единственный способ понять, «откуда есть пошла Русская земля» и «кто в Киеве начал первее княжити», как говорила «Повесть временных лет», это отказаться от простых этнических привязок руси к славянам или скандинавам, а Киева — к единственному пути «из варяг в греки». И внимательно посмотреть, что же было на самом деле.

Русы и славяне

Итак, холмы над Днепром, на которых стоял деревянный город Киев и каменный терем князя Русского, были местом бойким, торговым. Оградившиеся дубовой стеной в Киеве поляне могли дать кагану в качестве дани прекрасный немецкий меч, доставленный из земли саксов сушей через Чехию или с Балтики по Днепру. Путешествие сушей было безопаснее. Но таинственные русы, особо возлюбившие рейнские мечи, предпочитали водные пути. Летом 860 года по христианскому летосчислению их ладьи прошли мимо киевских холмов вниз по Днепру. Осенью русы упорно гребли вверх по течению с богатой цареградской добычей. Летом 867 года история повторилась. Только на этот раз русских ладей вернулось совсем мало. Покупая продовольствие у местного населения, как они делали всегда, когда не могли его отобрать, русы рассказывали о страшной буре, потопившей их ладьи у цареградского берега, гордо не упоминая о ромейском флоте. Поражение они объясняли случайностью, но после этого долго не ходили по Днепру в набег на Империю ромеев.

Русские купцы тем не менее вниз по реке мимо Киева ходили. Целыми таборами, подобными тому, что видел на Волге Ибн-Фадлан. Возможно, из-за жары их мужчины «с совершенными телами», сплошь покрытыми от ногтей до шеи татуировками, носили лишь штаны и переброшенное через плечо одеяло, совсем как ранние шотландцы. Штаны, которые ромейские авторы в VI веке только и видели на славянских воинах, Ибн-Фадлан, сам носивший штаны, не упомянул среди отсутствующих у русов предметов одежды. Вот что он писал: «Я видел русов, когда они прибыли по своим торговым делам и расположились (высадились) на реке Атиль. И я не видел (людей) с более совершенными телами, чем они. Они подобны пальмам, румяны, красны. Они не носят ни курток, ни кафтанов, но носит какой-либо муж из их числа кису, которой он покрывает один свой бок, причем одна из его рук выходит из нее. С каждым из них секира, и меч, и нож, и он не расстается с тем, о чем мы упомянули. Мечи их плоские, с бороздками, франкские. И от края ногтя кого-либо из них до его шеи (имеется) собрание деревьев и изображений и тому подобного» (татуировки). Гетры, сапоги, куртка, парчовый кафтан с золотыми пуговицами и парчовая шапка с соболем, в которые русы парадно одели знатного мужа, похороненного ими путем сожжения в ладье, не были обязательными предметами туалета в их повседневной жизни. В отличие от топора, широкого франкского меча с плоской выемкой по всему клинку — долом, и ножа.

По археологическим источникам мы знаем, что наряд богатого руса дополнялся узким и длинным статусным поясом из кожи, покрытой серебряными бляшками — чем чаще, тем лучше. Этот пояс прочно закрепился в дружинной культуре. Самый поздний, насколько я знаю, принадлежал русскому воину, убитому на восточном рубеже, в Сурской крепости, во время нашествия Батыя. Пояс с позолоченными медными бляшками (видимость важнее благосостояния!) был брошен в горящий сарай и не найден татарами. На поясе руса висела маленькая кожаная сумка-ташка с серебряной крышкой, покрытой изумительным, часто золоченым орнаментом; иногда крышка просто отделывалась бляшками. Пояс и ташка по происхождению и орнаментам были предметами культуры Великой Степи. Их, как и найденные в дружинных захоронениях сабли, долгое время называли (и нередко называют сегодня) «венгерскими», по локализации многих находок в Венгрии. Кочевые угры (родственные северным финно-уграм) на самом деле были культурно связаны в то время с хазарами, аланами и другими племенами Русского поля — Причерноморской части Великой Степи.