Другого входа в квартирный блок, который младой боец окучивает гранатой, нет. Подъезд с этой стороны, которую он избрал в качестве огневого рубежа. «Просто шел мимо» — это неудачная шутка. Тип выследил его, дождался, когда он в очередной раз побежал за гранатой, вошел в подъезд и ловко притаился за выступом на лестничной площадке. Теперь вопрос: что это за тип, кого представляет и, вообще, как поступить в данной ситуации?

— Возьми, — тип вышел из подъезда, улыбнулся и про тянул гранату. Правый рукав куртки был пустой — болтался, заправленный в карман.

Сергей потянулся было забрать свою игрушку — тип отступил назад, продолжая улыбаться. Могучим и опытным он не выглядел: лет двадцать пять, среднего роста, щуплый, но, как успел подметить Сергей, какой-то цепкий и собранный.

Сергей опять шагнул и попытался быстро схватить неожиданного свидетеля за руку — тип ловко увернулся и вновь отступил.

— Что за игрушки? — побагровев, воскликнул Сергей. — Отдай и катись отсюда!

— Забери, — подмигнул тип. — И сам катись. Тут всем можно — табличек нету.

— Ап! — сделав ложный финт правой, Сергей перехватил отступающего типа левой рукой и мгновенно сместился вбок, классически дернув нетяжелого супостата на айкидошный бросок.

— Плюх! — супостат извернулся невесть как, молниеносно произвел неуловимый финт бедро — левое плечо и играючи швырнул атлета наземь.

— Ой-й-й! — простонал поверженный атлет, болезнен но морщась. Из глаз брызнули слезы, перед мысленным взором навернулось откуда-то большими черными буквами; «…недооценивать противника — самая страшная ошибка…»

— Вставай, — разрешил тип, не переставая улыбаться. — Нормально. Задатки есть…

— Я десять лет… айкидо… — с трудом восстанавливая сбитое дыхание, прохрипел Сергей. — Ты… кто?

— Да клал я на твое айкидо, — небрежно отмахнулся тип. — Зачем тебе это?

— Тебе не все равно? — слегка отдышавшись, прошипел Сергей. — Тебе какая разница? Ты мент? Чекист?

— Я инвалид, — тип улыбаться перестал, взор его внезапно наполнился свинцом. — Мне — не все равно. Я, между прочим, на третьем этаже живу — во-он в том доме. Улавливаешь? Чайник тренируется бросать учебную гранату в окно нежилого дома. Значит, что? Значит, хочет бросить боевую в окно жилого. Вопрос: кому он хочет бросить? Лучше скажи, а то моментом болванкой в дыню схлопочешь…

И очень красноречиво катнул гранату на ладони. Можно сказать — категорично катнул, бескомпромиссно.

— Я был у чеченов, — обреченно шмыгнул носом Сер гей. — В заложниках…

— Во как! — в глазах типа свинца поубавилось, возник прежний интерес.

— Моя мать поехала меня выручать. И её взяли в плен… — Сергей замялся.

— Ну? — подбодрил тип, встряхнув гранату.

— Гхм… А она у меня совсем не старая еще… Гхм… Гхм-кхм…

Сергей вдруг как-то остро и пронзительно понял, что впервые за год сказал об этом вслух. Он все время думал об этом, размышлял, но вслух — в первый раз. И — совершенно чужому человеку. Господи, ведь это очень личное, это его горе, его беда, заслонившая весь свет! Зачем он сейчас — об этом…

— И они… Они… — Сергей не мог продолжать: губы затряслись, тип расплылся перед глазами, по щекам горячо брызнуло.