Этим он невольно задел меня.

– А если он не хочет, чтобы о нем заботились? Если он не хочет, чтобы добрые дяденьки устраивали его судьбу? Если он не хочет быть не таким, как все, и жить в свое удовольствие, когда вокруг одна сплошная мерзость? Что тогда? О нем же никто не подумал, и получается: он – как марионетка в кукольном театре!..

– А если это было не целесообразно? – осведомился, зажмурившись, Женька.

– «Не целесообразно»! – пробурчал я. – При чем здесь целесообразность? – Что то вертелось в моей голове, и, наконец, всплыло в виде цитаты: – «Какова целесообразность постройки моста через реку с точки зрения рыбы?»…

Как я и предполагал, Женька не мог не вцепиться в неточность.

– Не рыбы, – поправил он, – а щуки. У Стругацких, если уж ты берешься их цитировать, было именно – щуки. «За миллиард лет…», страница восемьдесят один лениздатовской книжки!

– Иди ты к черту, – упрямо возразил я. – Какой еще щуки? Я отлично помню, что там было сказано – «рыбы». И именно в лениздатовском варианте.

Я отлично знал, что сейчас Женька разозлится до белого каления. Так оно и вышло.

Плюясь ругательствами и различными прозвищами в мой адрес, он ринулся в соседнюю комнату, к богатствам своего книжного шкафа, и застрял в его развалах ровно на четверть часа. До меня доносились звуки падения книг с полок, проклятия, то негодующие, то чисто риторические возгласы и сопение моего друга, а потом что то завизжало – судя по всему, Женька передвигал мебель – и, наконец, раздался торжествующий вопль, наверняка, разбудивший соседей (был уже первый час ночи, спохватился я, глянув на часы).

В последующие полчаса я был окончательно унижен, морально растоптан и бесчисленное количество раз оскорблен празднующим свой триумф победителем.

Потрясая книгой и порываясь сунуть мне ее в лицо, он прыгал по кухне, окончательно забыв уже о нашем предыдущем споре.

Я еще раз посмотрел на часы и объявил, что мне пора отбывать к семейному очагу.

Предложение выпить по маленькой «на посошок» я отверг напрочь.

– «Ну, ты, это, заходи, если что», – процитировал, осклабившись, Сеницкий на прощание слова Волка – персонажа мультфильма «Жил был пес».

И аккуратно закрыл за мной дверь.

Я неторопливо спустился по лестнице, хотя «душа рвалася из груди», выражаясь словами Покойного Барда. На меня наверняка смотрели.

Оставалось надеяться, что квартира Женьки была лишена всяких штучек дрючек.

Зачем ставить видеокамеру дома у человека, который сам выполняет функцию наблюдателя?..

Внизу, вместо того, чтобы взять курс на автобусную остановку (авто бусы, правда, уже не ходили, но ради меня наверняка появился бы, откуда ни возьмись, какой нибудь торопящийся в парк «Икарус» – и водитель еще спасибо бы мне сказал за то, что торчу в такой поздний час на остановке), я прошел через разломанную неким ураганом детскую площадку в чахлый скверик и уселся на шершавую, как кожа старого слона, скамью.

В успех моей затеи я к этому моменту верил очень смутно.

Но, едва надел наушники и включил обычный с видук «плеер», как убедился, что попал в самое «яблочко».

«Плеер» мой только с виду был самым обычным, и со стороны могло показаться, что я наслаждаюсь музыкой в столь поздний час. На самом же деле я потратил сегодня время на то, чтобы внести в конструкцию этого нехитрого аппарата ряд усовершенствований, благодаря чему мог теперь отчетливо слышать знакомый мне вот уже почти десять лет голос.

Голос этот говорил:

– … по моему, мы совершили ошибку…

* * *

– По моему, мы совершили где то крупную ошибку, шеф, – повторил я.