– Это ещё кто-о?! – похоже, Ба изумляется не менее, чем когда Джимми сообщил нам о том, что мы все теперь как бы заразные больные. Подцепили, дескать, инфекцию, и потому отбрасываем мутотень – испускаем нечто, поддающееся пеленгации.

    – А вот, Бабушка, и ксенолог собственной персоной, – говорит Мол, судя по «заднику» голо-изображения, из ходовой рубки. – Сколько бы вы там ни маялись в плену, но я уже рассчитываю курс. Заранее, на всякий случай. Указанный заказчиком вектор направления я засёк.

    – Неужто ЭТО – ксенолог? – спрашиваю скептически.

    – Представь себе. – Отвечает Мол.

    «А не похож!», – говорят мне уши Ба.

    «В жизни б не подумал!», – отвечаю ей взглядом.

    – Я вот о чём думаю, – задумчиво произносит голос Кэпа Йо, продолжающего оставаться «невидимым», – а вдруг мы там в войну какую встрянем? Это ж не рейс получится, а разведка боем, и я, как идейный пацифист, выстрадавший свои убеждения на сотнях полей сражений… К тому же я никогда в детстве не увлекался детективной беллетристикой! Скучная она… Я даже не помышлял сделаться детективом или кем-то в этом роде. Но нас почему-то держат за таковых. – Помолчав, он добавляет: – Впрочем, и солдатом, или там звездолётчиком, я тоже не помышлял сделаться.

    Видимо, он подразумевает давнишние обстоятельства своего недобровольного «выхода» в космос, и судьбоносную для всех нас встречу Бранко Йонссона со своим старшим братом Гойко, который ещё раньше младшего угодил в космос при аналогичных обстоятельствах. Ещё бы. Крепкие хлопцы с Новисада – отличные рекруты. Те, кого сержантам и офицерью удаётся окончательно охмурить, идеологически накачать – идеальные солдаты… Гойко и Бранко им охмурить не удалось. Братья предпочли дезертировать.

    – Розыск и изъятие как вариант торговой операции – вполне соответствуют войне как варианту торговой операции, – комментирую я. – Цитируя крылатое выраженье Бабули, «вообще вся история Освоения состоит из торгово-боевых действий». Устранение конкурентов с рынка – чем тебе не удар в тыл, из засады?.. И мы, вольные торговцы, как неоднократные – случайные либо умышленные, – разжигатели или гасители войн, вписали не одну яркую стр-року в скрижа…

    – Не о том вы говор-р-рите, – рычит Ба. – Марихуана, он и вправду ксенолог?

    – И вправду. Хотя мало похож…

    – Мда-а… молодо выглядит, надо сказать.

    – Не нр-равится мне его рожа, – мрачно созерцаю я вырубленного типчика. Якобы ксенолога. Спрашивается: «На кой нам сдался яйцеголовый, если на корабле мы с Ба имеемся?!!». Лично я не знаю анатомии и бытовых привычек тех же шиа-рейцев, но торговаться с ними умею, ещё и как! Повышаю голос:

    – Эй, народ, вы что, перепили?! Где это видано, чтобы на Вольном Торговце одиннадцатый член Экипажа был?! А прибылЯ делить как будем? На шестьдесят шесть частей, что ли?! Да где ж это видано!

    – Но – ЗАпределье! – напоминает Кэп Йо.

    – Я расчленю его и выкину на съедение крысоидам и бездомным собакам, – слышу я фальцет Урга, и ухмыляюсь невольно. Ба – аналогично.

    – Тебе б только порасчленять кого, а человеков – в особенности, – говорит в своей обычной манере, с некоторым оттенком жеманности, Турбо.