Людмила Бояджиева. Пожиратели логоса
«Испытываю чувство вновь и вновь любви. Проверку местом этим лютым и временем пытливым, как Малюта выдерживает хрупкая любовь. Все потому, что тело к Духу льнет, что мы с тобой друг другу имманентны, что сон твой тих и сладок, что momentо не только mori, что трава растет. Упорствуй, ликование мое! гарантией надежной и порукой, что жизнь прекрасна, служим мы друг другу, верней — причиной красоты её, Ведь энтропия не осилит Свет покуда Он любовию согрет.» «Постойте, так нельзя — без глаз без сердца и без рук! Клянусь, Господь не предал нас, он наш Отец и Друг! Часы не остановит мрак не станет гад творцом. не торопись к нему, дурак, стой, оглядись кругом… В тебе живут Его черты его слова, любовь и золотой цветок души что б не остыла кровь!»
ОТ АВТОРА
«Зависть — сестра соревнования, следственно, из хорошего роду» решил А.С. Пушкин. Род, в самом деле древний, непосредственно от Адама и Евы. Но разные вышли сестрицы. «Соревнование», или, как нынче говорят соревновательность — особь бодрая, ясноокая, здоровая. Зависть же — девица черная, желчная, болезненная. Моя зависть больна злостью и жалостью. Похоже, такое не лечится. Вот если бы уединенный домик в апельсиновой роще, со всех сторон окруженной синим, теплым морем… Но его не видать даже во сне. А значит спасения нет.
ЭПИГРАФ
«По силе презренья догадываешься: новые времена. По сверканию звезды — что жалость отменена, как уступка энергии низкой температуре либо, как указание, что самому пора выключать лампочку; что скрип пера в тишине на бумаге — бесстрашие в миниатюре.» «Ты погляди — в моих глазах лишь светлая слеза. Ты трепанируй череп мне там злости никакой! Там только тьма, там только свет, там только лед и жар, там только ужас и душа, которой всех нас жаль!» (В тексте использованы стихи Тимура Кибирова)
1
Лоран Дженкинс неслась по вечернему хайвею, оставляя позади готовящийся к Рождеству Нью-Йорк. Год завершен, впереди празднества, празднества, празднества… Жизнь прекрасна, как утверждает этот ухвативший Оскара за свое мрачноватое кино итальяшка. Он прав, черт подери! «А тот, кто будет занудничать, споря с очевидным, пусть катится к черту. Старость, бедность, болезни, непруха — величайшая пошлость на этой сучьей планете. Они не для нас — верно?…» — не без понимания дела вещает из радиоприемника Британи Спирс — грудастая заводная телочка. «— О, кей, малышка! Разумеется! Какие могут быть сомнения?» Лоран всегда числила себя в победительницах. Разглагольствования о смысле бытия считала признаком психических отклонений, а жалобы на судьбу — попыткой оправдать собственную деловую несостоятельность. Сочетание крепкого, на совесть сработанного, тела и бодрого, без изъянов самокопания духа позволяло ей уверенно стоять на стройных, доведенных до совершенства тренажерами ногах, а изворотливый ум помог удобно устроить поджарую, сексапильную попку в кресле главного менеджера процветающей компании. Загорелая шатенка в пепельном костюме от Армани, небрежно запахнутом меховом жакете стального тона уверенно гнала по шоссе резвый новенький «форд». Уверенные руки, затянутые в автомобильные перчатки, слегка придерживали нижнюю часть рулевого обода, чуть похлопывая по нему в такт беснующихся звуков. |
