Так… где же оставить записку? Она не хотела, чтобы та была на том месте, где ее увидит Единство, когда придет за ней, – весь ее план может рухнуть. Она осмотрелась, и взгляд ее упал на микроволновку, которая продолжала стоять на полу.

Ну, конечно.

Теперь она готова.

Она обратила внимание на маленький пистолет Джека. Может, прихватить и его? Поскольку ей придется иметь дело со смертью и разрушением, она хотела иметь пистолет при себе. Кейт сунула оружие в карман юбки.

Теперь самое тяжелое: отключение микроволновки. И еще открыть дверцу – за ней будет место, куда спрятать записку Джеку. Единство никогда не станет заглядывать туда, но Джек обратит внимание на открытую дверцу… во всяком случае, она на это надеялась.

Держа записку в правой руке, она протянула левую к защелке дверцы, но рука замерла на полпути. Казалось, она понимала последствия этого действия. Она заставила ее двинуться вперед – Кейт как бы отказывалась бороться с Единством, – и кончики пальцев коснулись защелки.

Неужели нет другого пути, буквально застонала она. Ведь должна же быть какая‑то альтернатива!

Нет. Ее не существует.

Кейт потянула защелку. Когда дверца приоткрылась и тихое гудение печки смолкло, она сунула письмо внутрь…

…и почти сразу же все нахлынуло: звуки, прикосновения, присутствие Единства.

Кейт! Ты вернулась! И ты одна! Это значит, что ты остаешься с нами! Восхитительно, Кейт. Нам так не хватает тебя.

И она знала, что это правда. Когда ты в Единстве, лгать невозможно. Ее затопила волна теплой любящей доброжелательности… и это было так чудесно. Почему она вообще сопротивлялась? Она смутно припоминала, что была опечалена, была испугана – но чем? Одиночеством? Этого не может быть. Она больше никогда не будет одна.

Она чувствовала, что бывшая Жаннет ждет за дверью на ступеньках лестницы, чтобы доставить ее на общее собрание. Кейт любила ее – но не больше, чем она любила всех остальных членов Единства. Она смутно припомнила, что любила ее порочным, куда более плотским образом, но это было в прошлом.

Она открыла дверь и спустилась по ступенькам к Жаннет. Сегодняшний вечер обещает быть просто удивительным. Большой Прыжок приведет их к Великой Неизбежности, и она будет частью ее. Она чувствовала себя спокойно и уверенно. Вот где ее подлинное место. И ничего остального не существует…

15

Внезапный взрыв радостных криков и аплодисментов удивил Сэнди.

Внимание у него уже стало рассеиваться. В жизни ему приходилось бывать на скучных вечеринках, но эта была… просто гаси свет. Шесть человек сидели несколько часов не произнося ни слова. И отнюдь не потому, что были немыми или глухими; они не пользовались и языком знаков. Они даже не гудели, как на той встрече, за которой ему довелось наблюдать раньше.

Эта жутковатая атмосфера стала надоедать, и Сэнди уже хотелось, чтобы что‑нибудь произошло. И в самом деле что‑то стало назревать – Сэнди видел, что их манеры, их язык тела говорят, как в них растет ожидание. Оно крепнет. В воздухе повисло напряжение. Может, что‑то не так. Но как бы там ни было, Сэнди надеялся, что сможет досмотреть до конца.

Но вдруг его рассеянные мысли вернулись к той комнате бунгало, где неожиданно раздались голоса – подлинные человеческие голоса.

Улыбки, смех, всеобщие объятия…

Что происходит? Что я пропустил?

Наконец все расселись, и снова наступило глухое молчание. Но напряжение исчезло – это не подлежало сомнению. Сэнди видел, что все полны какого‑то ожидания.

Странно. Чертовски странно.

Может, они прикидывают, как помочь Холдстоку удрать из страны? Или, чтобы избежать преследования, перебраться куда‑то всей сектой?

И тут он заметил, что кто‑то убрал фотографию в черной рамочке со свободного стула и поставил ее на соседний столик.