Она опустилась на колени. Лохматый издал только протяжный бесконечный вздох. Даша знала, что ничего не умеет, но в конце концов теоретические знания из досмертной жизни тоже могли пригодиться. То, что разглядывала с брезгливым интересом на нехороших сайтах в Сети, сейчас очень даже помнилось. Даша с совершенно ошеломившей ее саму страстью перешла к практике.

Пахло чистой водой, чуть мылом, под всем этим прятался родной запах сыромятной кожи и уличной каннутской пыли. И возбуждение парня оказалось крайне заразным. Даша задыхалась, чувствовала себя кем-то другим, но ни за что в жизни не хотела останавливаться.

Она без тени сомнений довела удовольствие до конца.

Лохматый хрипло и громко дышал на всю ванную комнату. Даша вышла из мраморной чаши, выжала намокший подол. Лицо у Костяка было блаженное и отсутствующее. Ну, просто клинический идиот. Даша сдержала истерический смешок — и сама-то чувствовала себя не совсем здоровой. Возбуждение жаркими толчками билось в висках. Ты сошла с ума — ля-ля-ля, какая прелесть, — цитата из мультфильма, совершенно не имеющего отношения к произошедшему безобразию. О, боги…

Лохматый, надо отдать ему должное, выбрался из ванны самостоятельно. Ухватился за штаны. Парня ощутимо качнуло.

— Да подожди ты, — подавляя смех, приказала Даша. Подхватив полотенце, принялась вытирать жертву сексуального эксперимента. Костяк вдруг обнял-облапил за плечи с такой силой, что девушка охнула.

— Дашечка, что с тобою здесь сделали?

В голосе парня промелькнула такая паника, что Даша не выдержала и хихикнула:

— О, и что со мной здесь только не делали! Клали спать на мягкую постель, пытали бездельем и утонченной пищей. Сулили блестящую карьеру. Совращали разнузданными намеками. А я все тебя, дурака, почему-то ждала. Когда ты в окно корябаться начал, я по-настоящему поняла, как соскучилась.

— Ты раньше по мне совсем не скучала, — прошептал парень. Его дыхание обжигало шею Даши, и от этого почему-то еще сильнее застучало в висках.

— Костя, я вообще-то девка вздорная, — пробормотала Даша. — И тогда, на Навьих камнях, не нужно было из-за меня рисковать. Прости меня, пожалуйста.

Даша ошеломленно осеклась. При чем здесь Навьи камни? От возбуждения мысли совсем запутались.

Лохматый молчал, только целовал в шею. Чувствуя, как безвольно запрокидывается ее голова, Даша пролепетала:

— Ты бы штаны надел. Мы же все-таки не в «Треснувшей ложке»…

Перед воротами наступило затишье. Стояла невысокая баррикада из двух рядов рогаток, сбитых из заостренных кольев. Горели два ярких костра у стены. Тихо переговаривалась группа копейщиков. Хромого лорда Элкмара видно не было.

— Даже хуже стало, — прошептал Костяк. — Пока костры не прогорят, высовываться нет смысла. Как на ярмарочной сцене на стене куклами повиснем.

— Костя, а зачем эти загородки? Ведь стены вон какие высокие, и ворота крепкие, — спросила Даша. — Неужели, если за ворота пираты прорвутся, их рогатки остановят?

— Пиратам ворота штурмовать долго придется. Рогатки не для них предназначены. Это от тех, кто под благовидным предлогом в ворота проскочить попытается. Свяжут коротким боем стражу, тогда и пиратам ворваться удастся. Хотя вряд ли. Стража бодрствует.

— Понятно, значит, диверсантов опасаются, — прошептала Даша.