— Мне кажется, ты нашел ту женщину, которую искал. Аманда вышла замуж за Эффрома Эллиота, как только тот вернулся с Первой Мировой. Каждый год в годовщину свадьбы местная газета печатает их портрет — ну, знаешь, с подписью вроде «А говорили, что это ненадолго». Как только повелитель соберется, мы съездим туда и поглядим, нельзя ли взять у них эти подсвечники — если они сохранились у Аманды. Но ты должен пообещать, что не станешь от нас убегать.

— Обещаю, — ответил Трэвис. — Но сначала, мне кажется, нужно вернуться в дом Дженни — подготовиться к возвращению Цапа.

— Я хочу, чтобы Дженни ты выбросил из головы, Трэвис, — ответил Рассол. — Только так ты сможешь вновь обрести власть над демоном. Но сначала я должен тебе кое-что сообщить о Дженни.

— Я знаю — она замужем.

— Дело не в этом. Она — внучка Аманды.

28

Эффром

Прежде Эффром никогда не умирал, а потому не очень понимал, что от него сейчас требуется. Несправедливо, что человеку в его возрасте приходится приспосабливаться к новым и непростым ситуациям. Но жизнь редко бывает справедливой, поэтому логично предположить, что и смерть справедливостью не грешит. Уже не в первый раз Эффрома подмывало потребовать к ответу Самого Главного. Правда, раньше ему это не удавалось — ни на почте, ни в Управлении автомобильного транспорта, ни при возврате бракованного товара в универмаге. Может, хоть здесь выйдет?

Но здесь — это где?

Эффром слышал голоса — хороший признак. Здесь тепло, но не жарко — тоже совсем неплохо. Он принюхался — и парами серы не пахнет (в Библии их назвали бы «зловонием»). Еще один хороший знак. Должно быть, он все же выкарабкался. Эффром быстро подвел итог жизни: хороший отец, хороший муж, ответственный работник, хоть и не шибко преданный своему делу. Ладно, в картах он жульничал, но вечность все же — несопоставимо долгое наказание за подтасовку тузов в колоде.

Эффром открыл глаза.

Он всегда представлял себе небеса несколько просторнее и светлее. А тут похоже на комнату в хижине. Потом он заметил женщину. Она была одета в трико радужной расцветки. Ее черные, как вороново крыло, волосы спускались до пояса.

Рай? — подумал Эффром.

Женщина разговаривала по телефону. Не небесах есть телефоны? А почему бы и нет?

Он попытался сесть и понял, что привязан к кровати.

Это еще зачем? Неужели все-таки ад?

— Так где же я? — громко потребовал он ответа.

Женщина прикрыла трубку ладонью и обернулась:

— Скажите что-нибудь своей жене — пусть знает, что с вами все в порядке.

— Ничего со мной не в порядке. Я умер и не знаю, где нахожусь.

Женщина снова заговорила в трубку:

— Вот видите, миссис Эллиот, ваш муж в безопасности. И останется в безопасности, если только вы исполните все мои инструкции. — Она снова прикрыла трубку: — Она говорит, что не знает ни о каких заклинаниях.

Эффром услышал грубый мужской голос — но в хижине больше никого не было.

— Она лжет, — произнес грубый голос.

— Не думаю — она плачет.

— Спроси ее о Трэвисе, — велел голос.

Женщина спросила в трубку:

— Миссис Эллиот, вы знаете человека по имени Трэвис? — Секунду она послушала, потом прижала трубку к груди. — Говорит, что не знает.

— Это могло быть очень и очень давно, — произнес голос.

Эффром тщетно пытался разглядеть, кто говорит.

— Подумайте, — сказала женщина. — Вы могли знать его очень и очень давно.

Она выслушала ответ, кивнула и улыбнулась.