Когда окончательно уверился, что мой план единственно верный, я погрузился в своеобразный транс, воспринимая только то, что могло непосредственно отразиться на том, что я задумал. Все лишнее послушно проплывало мимо сознания, не мешая думать о главном: о том, как мне встречать тот, другой клин, который должен отвести нас к тому, кто устроил весь этот невообразимый кошмар.

    Ну, тварь, только дай до тебя добраться, узнаешь, что такое дракон в состоянии неконтролируемой ярости! Ты у меня не сразу сдохнешь…

    Видимо, что-то проскользнуло на моем лице, потому что Айэллери, который подошел ко мне что-то спросить, побледнел и попятился, сбивчиво пытаясь оправдаться непонятно за что. Я посмотрел на него с откровенным удивлением, пожал плечами и снова погрузился в составление планов убиения гада. Пацифизм пацифизмом, но эту тварь я буду убивать долго и с удовольствием. Эльф вроде бы успокоился, поняв, что лично против него я ничего не имею, но все равно старался не приближаться ко мне и время от времени нервно косился. В другое время я с удовольствием посмеялся бы над шарахающимся остроухим, но теперь было не до того.

    Ну, где же вы, маленькие? Я вас все равно почувствую…

    Дариэн был несказанно горд тем, что именно ему Владыка поручил найти подлого самозванца, который осквернял имя истинного правителя драконов одним своим существованием. А Тайэна, придурка, надо был сразу гнать в шею! Не сумел удержать собственный клин, и теперь восемь драконов как в воду канули. Конечно, не мог жалкий самозванец справиться с таким количеством представителей народа, ведь ко всему прочему ребята еще не вышли из того возраста, когда их сила на порядок превосходит силу дракона, вступившего в пору зрелости, а значит, восемь обормотов загуляли где-то, послав своего старшего куда подальше.

    Молокососы! Владыка проявил мудрость, когда послал именно его, Дариэна, клин, чтобы пленить подлеца, посмевшего порочить весь народ драконов своим существованием. Жалкий двуногий, который правит драконами, повелителями небес, ничтожество, которое заставило их прятаться среди остальных рас, хотя драконы родились для того, чтобы править. Даже думать и то противно! Эта жалкая тварь смеет утверждать, что он дракон, а сам даже не перекинулся ни разу! Как только никто раньше не понял, что на престоле, который может принадлежать только Владыке, настоящему Владыке, оказалось жалкое ничтожество!

    Ничего, теперь истинный правитель вернулся, он накажет этого мерзавца, который так долго всех обманывал, и драконы снова станут величайшим народом этого мира, как и должно было быть с самого начала, если бы не этот…

    Мысли товарищей по клину полностью совпадали с мыслями Дариэна, что было понятно по легкому резонансу, в который непроизвольно входили все девять молодых ящеров, летевших высоко в синем летнем небе.

    «Гиэлле, ты чувствуешь его?» – мысленно спросил Дариэн у своей ищущей, драконицы, обладающей даром находить любого при особом на то желании.

    «Чувствую… Только…»

    «Что?» – насторожился старший клина.

    «Дариэн, у меня такое ощущение, что он нас тоже превосходно чувствует. И ведет», – нервно сообщила Гиэлле.

    «Как он мог нас засечь?! Ты с ума сходишь!» – не поверил Дариэн.

    «Может быть, – мысленно вздохнула драконица. – Но, по-моему, я все-таки права. Он прекрасно знает о нас».

    «Это ловушка?»

    «Понятия не имею. Может, повернем обратно?»

    «Ни за что! Мы не можем подвести Владыку!»

    «Ну как знаешь», – протянула драконица, совершенно не обрадованная решением своего старшего.