— Я не знаю, где такая гора, — сквозь зубы сказал я, чтоб не разреветься.

— Ну уж Манарагу-то всяко найдёшь! — отмахнулся дед вялой рукой. — Приметная горка, высокая. Там на верху ещё люди стоят… А как озеро найти — научу. Значит, когда наверх залезешь, гляди на юг, в ведренную погоду его видать, вёрст восемь напрямую-то. Оно то белое, то синее, а то огненное, если на закате, и круглое. С задней стороны у него скалы отвесные, эдаким полукружьем стоят, а спереди открытое место. Приметное озеро-то. Спустишься с горы, река Манарага будет. Она шумная, да не глубокая в том месте, так вброд перейдёшь. А там немного поднимешься и вот тебе Ледяное озеро. Только выходи рано утром, и всё время иди прямо на солнце. Оно идёт — и ты иди, и к обеду точно на берег выведет. Где валёк клюёт, найдёшь, место тебе само покажется. Да я и приметил, удилище воткнул. Увидишь там Гоя, смотри, на глаза ему не показывайся, не то заберёт. Поди, не забыл своего обещания…

Я уже ничего не мог спросить, ком стоял в горле и слёзы давили — моргнуть нельзя. Дед нам запрещал плакать и всегда сердился и ругался, если кто-то ревел.

— Сейчас иди и ложись, — приказал он. — Да завтра-то не ходи, похоронишь меня, тогда уж… Все идите спать. Чего расселись? Чего ждёте? Думаете, ещё что скажу?

Дед больше не обронил ни слова. Потом бабушка рассказывала, что он закрыл глаза и будто уснул. Родители не отходили от него, так и просидели возле постели до зари, думая, что он спит, и лишь после этого спохватились, обнаружили, что дед давно отошёл, и завесили зеркало…

Три слова

Два этих странных, грохочущих слова, Карна и Манарага, врезались в сознание с детства, и потом я жил и долго ни от кого их больше не слышал. Третьим было Ура, однако привычное, оно не звучало так завораживающе. После смерти деда несколько лет я осторожно, будто между прочим, спрашивал, где находится гора Манарага и река Ура у всех людей, кому доверял. Образованный дядя Саша Русинов (окончил лесной техникум), и изучавший топографию, ничего не знал, но чтобы не ударить в грязь лицом, сказал, что племя гоев живёт в Дагестане и один представитель его есть на лесоучастке и фамилия у него — Гоев. Река Ура течёт в Уругвае, сказал он, а гора Манарага стоит в Испании.

Я ему не поверил, ибо мой дед никогда в этих краях не был и быть не мог.

Киномеханик дядя Гена Колотов, посмотревший в своей жизни тысячу самых разных фильмов, что-то такое видел, только вот в каком кино, точно не помнил, но приблизительно в индийском. Дядя Паша Кудинов, живший в городе Томске и приезжавший на диковинном тогда у нас автомобиле «Москвич» (даже галстук носил и красивые запонки), посмотрел на меня как-то очень уж внимательно и ответил осторожно:

— Таких названий я никогда не встречал…

— А имя Карна есть?

— Возможно, есть, только не русское.

Потом он сказал родителям, что у меня какие-то странные вопросы и фантазии, неплохо бы показать меня врачу, пока не поздно. Отец к моему любопытству относился с пониманием и лёгкостью, мол, возраст такой, интересно пацану, вырастет и всё пройдёт, ружьё ему да весло — вот его ремесло. А матушка моя на пятом году от явления Гоя сама заболела базедовой болезнью, стала молчаливой, задумчивой, как наша река по вечерам, и чаще всего отвечала невпопад. Бабушка обычно отмахивалась — я не знаю, не приставай, и однажды заругалась, что ты, дескать, за дедом всякие глупости повторяешь? В бреду он был после солнечного удара, наговорил невесть что и ребёнку голову заморочил.